Конфликтологические разработки в территориальном планировании
Чернова Елена
1. ПРИЧИНЫ ГРАДОСТРОИТЕЛЬНЫХ КОНФЛИКТОВ В РОССИИ Территориальное планирование – это способ целенаправленного изменения пространственной организации жизни и деятельности. В территориальном планировании можно выделить два уровня. Верхний: уровень управления, постановки целей. Подчиненный: уровень реализации целей – сначала в виде градостроительной документации, затем в воплощенной пространственной организации (системы расселения, инфраструктуры, города, сооружения). Это уровень профессиональной компетенции, основанный на знании и кооперации десятков специалистов. В ХХ веке сформировались две различные практики проектирования. Первая практика, назовем ее «западная», учитывает, что градостроительные изменения – это результат действия множества людей, на фоне социальных, политических, экономических процессов. Поэтому уровень постановки целей и принятия решений рассредоточен на множестве государственных и общественных институтов. Градостроительство опирается на потенциал самоорганизации людей и местное самоуправление, на культуру и традиции. Институт политики обеспечивает конкуренцию разных версий будущего. Институты права, собственности и рынка регулируют взаимодействия участников градостроительной деятельности. Вторая, «тотальная» практика, исходит из того, что будущее управляемо и расчетно. Это возможно тогда, когда уровень целеполагания и принятия решений централизован. «Тотальная» практика была реализована в Советском Союзе. Градостроительные решения вырабатывались на основе концепции рационального размещения производительных сил. В этой концепции города и системы расселения рассматривались как «обслуживающие» процессы производства. Градостроительное проектирование было подчинено отраслевому планированию.1 Различие практик закрепляется в институционализации деятельности. В демократических странах городское планирование – функция муниципалитетов, информация доступна, законодательно закреплены процедуры общественного участия в принятии градостроительных решений, начиная с этапа замысла. В Советском Союзе первый градостроительный институт учрежден в 1929 г. как бюро по проектированию городов при НКВД, градостроительная документация секретна. Различие практик проявляется и в терминологии. В англоязычном именовании практики есть Plan (план, планировать, намечать) и Urban/city planning (градостроительное планирование/планировка). Термин Project (проект, проектировать, вычислять, проецировать) в «западной» практике имеет строго определенный сектор использования, а именно, применяется для инженерных объектов, которые должны быть построены точно и расчетно в соответствии с проектной документацией (например: проектировать шоссе).
2. Инженерная схема должна быть точно спроецирована в реализацию. В западной практике немыслимо «проектировать» город, т. к. это не инженерный объект, по от ношению к нему невозможно произвести расчеты. В Советском Союзе по отношению к отраслевому и территориальному срезам применялся в точном соответствии с тем, что делалось, термин «планирование». А по отношению к городам, опять же, в точном соответствии с тем, что реально делалось, употреблялся термин «проектирование», т. к. они «с чистого листа» рассчитывались как инженерные объекты, без учета сложившихся форм и механизмов самоорганизации городской жизни. Проектировщики оперировали термином «население» – расчетной единицей, которая была привязана к территориальным запросам производительных сил, и по отношению к кото рой считались объемы жилищного строительства. Градостроительных конфликтов в Советском Союзе не было. Экологическое и социальное неблагополучие городов, типовая застройка были предметом сатиры и критики, но не действия, не обязательно протестного. Человек, зная, что в городе жизнь опасна для здоровья, не мог уехать, т. к. был ограничен в мобильности институтами политического контроля и прописки. С началом «Перестройки» в Советском Союзе централизованный характер принятия управленческих решений сменился на региональный, местный. Появилось множество независимых субъектов целеполагания (носителей проектности). А советская машина проектирования продолжала двигаться так, как будто еще существует единая инстанция полагания будущего и ответственности за него. Это рассогласование проявилось в форме «градостроительных бунтов». Власть столкнулась с тем, что «население всегда против». Риск затягивания и срыва строительства в результате протестных действий стал одним из главных рисков инвестора. Это инициировало конфликтологические разработки в России.
3. Запуск разработок произошел в Санкт Петербурге на экспериментальном факультете конфликтологии в 1991 г. Факультет стал площадкой сотрудничества представителей трех сфер деятельности: – градостроителей, которые взяли на себя задачу адаптации градостроительной деятельности к новым условиям; – методологов, представителей школы Московского методологического кружка, в котором более 30 лет осуществлялся анализ и проблематизация социалистической системы градостроительного проектирования и велся поиск иных оснований деятельности; – американских специалистов по разрешению конфликтов и вовлечению общественности. Градостроители, методологи и американские специалисты по разному оценивали ситуацию и по разному отвечали на вопрос: «Что делать?». Американские специалисты утверждали, что нужно работать с градостроительным конфликтом. Для этого нужно адаптировать западные технологии conflict resolutions (разрешения конфликтов) для российских условий, подготовить медиаторов (посредников) для работы в конфликтах. Необходимо законодательно закрепить процедуры непосредственной демократии и общественного участия. Методологическая позиция утверждала противоположное: конфликт – это следствия реализуемой практики планирования. Ситуация становления в России новых общественных институтов делает невозможным перенос или адаптацию технологий разрешения градостроительных конфликтов, применяемых в демократических странах. Необходима разработка новых концептуальных оснований самого градостроительного проектирования, которое обеспечит развитие постсоветских городов. Нужна альтернатива социалистической теории расселения. Конфликт – это позитивный феномен, работа с которым может привести к постановке проблем и развитию деятельности.
4. Градостроители фиксировали две проблемы. Первая проблема: потеря целевых ориентиров планирования (не понятно, как и что планировать в ситуации, когда отсутствует «инстанция», полагающая будущее). Причины конфликтов градостроители объясняли разрушением системы централизованного принятия решений. Следовательно, нужно создать новую практику принятия планировочных решений и их согласования, которая будет учитывать цели «держателей ресурсов» и интересы жителей. Эта же практика позволит решить проблему целеполагания градостроительного развития. Опора градостроительного проекта на поставленные цели и выявленных носителей (агентов развития территории) и сделает проекты реалистичными. Вторая проблема: реализуемость проектов. Градостроители как конфликт оценивали стихийные изменения, реализуемые в частных интересах, без учета общественных последствий. В соответствии с та ким пониманием проблем, конфликтологи были включены в состав соисполнителей проектных работ. «Социальное сопровождение проектирования» – так первоначально была определена функция конфликтологов. Социальное сопровождение должно обеспечить информирование и «учет мнения населения», начиная с замысла и заканчивая утверждением проекта. Ситуация: проект строительства защитных сооружений (польдеров) в дельте Волги в ситуации подъема уровня Каспийского моря (1992 г.) был проработан на стадии технико-экономического обоснования. Но только жители семи прибрежных рыбацких поселков, «предназначенных к затоплению» , отказываются переселяться! Перед конфликтологами была поставлена задача: обеспечить согласие жителей на переселение. В этой работе впервые в практике градостроительного проектирования было проведено конфликтологическое обследование ситуации и сценирование социальных последствий реализации проекта. Технология проектирования предполагает создание схемы опорного плана – «схемы существующего положения». На опорном плане фиксируются факторы, которые, с точки зрения проектировщика, являются существенными ограничениями или возможностями для принятия проектных решений. Гуманитарные факторы: политика, управление, деятельность, условия социального воспроизводства, этнокультурные особенности, не включены в качестве факторов «существующего положения» в технологию проектирования. Цель конфликтологического обследования – задать по отношению к замыслу проекта объемлющий контур ситуации, включить гуманитарные факторы, как элементы существующего положения, которые необходимо учитывать в проектировании.
5. Выводы конфликтологического обследования: данный проект отражает только интересы строительного министерства и отрасли сельского хозяйства. Затопление рыбацких деревень уничтожит территориальные общины, существующие несколько сот лет, и приведет к люмпенизации жителей рыбаков. Реализация проекта поставит под угрозу другие виды деятельности. Представители других видов деятельности выразили готовность «начать стрелять, если они начнут строить». Это уже не конфликт. Это война. Было выявлено специфическое «гуманитарное» ограничение на проект: эксплуатация польдеров – сложнейших инженерных сооружений – не проблема в Голландии, но как долго они смогут функционировать на территории Астраханской области, если даже простейшие ирригационные колодцы через полгода выходят из строя, т. к. их начинают использовать для свалки мусора? Вместо того чтобы получить согласие на переселение, конфликтолог осуществил сценирование последствий и сделал вывод о гуманитарной катастрофе в случае реализации проекта.
РЕЗУЛЬТАТЫ КОНФЛИКТОЛОГИЧЕСКИХ РАЗРАБОТОК
Технология проектирования качества градостроительной среды Ситуация: в мае 2001 г. город Ленск (Якутия) был разрушен катастрофическим наводнением. Правительство России выделило деньги и поставило задачу в сжатые сроки, до наступления холодов (т. е. за четыре месяца), восстановить город. Сложилась уникальная ситуация, когда город можно было спланировать и построить заново. Ленск – типичный город восточной Сибири. Сначала (XVII век) это было село на почтовом тракте. Город Ленск стал развивать ся на месте села в 1962 г., когда в Якутии обнаружили алмазы, и Ленск стал перевалочной базой, обслуживающей освоение месторождений. Т. е. Ленск – это старожильческое поселение, город корпорация, зона транзита мобильных трудовых ресурсов. На стадии градостроительного планирования восстановления Ленска развернулась конкуренция между застройщиками. Представители индустриального домостроения Якутии были за интересованы в постройке типовых блочных 9- этажных домов, аргументируя это тем, что только индустриальное панельное домостроение может решить задачу восстановления Ленска в сжатые сроки. На проектировщиков стали оказывать давление. В этой ситуации конфликтологи, участвующие в разработке плана, в качестве маневра решили организовать анкетирование жителей с вопросами о предпочитаемых типах застройки, чтобы защититься результатами анкетирования от навязываемых решений, которые очевидно не отвечали интересам жителей. Результаты анкеты оказались неожиданными. Выяснилось, что около 18% предпочитают 9 этажную застройку. Результаты за ставили нас задуматься и сопоставить их с консультациями, которые мы проводили, чтобы узнать, в чем горожане видят особенность и сложность жизни в северном городе, в чем специфика жизни в Ленске. Вывод: ведущим критерием качества городской среды для Ленска, после наводнения, является критерий безопасности. Анкетирование позволило в маленьком 30 тысяч ном городе выделить четыре типа горожан, которые в понятие «безопасность проживания» вкладывали разный смысл. У старожилов, предпочитающих усадебную застройку обязательно в черте города, безопасность означала возможность самовыживания за счет традиционных видов деятельности и обязательную пешеходную доступность социально бытовых объектов. А сложившаяся прослойка богатых людей (бизнесмены и руководство алмазодобывающей корпорации) так же предпочли отдельные дома (коттеджи), но сорганизованные в автономный поселок, за чертой города, со своей инженерной и социальной инфраструктурой. У рядовых работников корпорации, предпочитающих 2- 4 этажную блокированную застройку, «безопасность» означала возможность территориальной самоорганизации по месту жительства и совместное поддержание локальных объектов инженерной инфраструктуры. Так называемые «временщики» отдали предпочтение 9- ти этажной застройке и централизованному инженерному обеспечению. По существу, результаты анкетирования поставили перед градостроителями за дачу проектирования четырех типов городской среды в одном небольшом городе. Игнорирование в процессе строительства нового жилья специфических требований жителей (отдаленность новых участков от города, предложение квартир в многоквартирном доме жителям, заинтересованным в собственном участке земли и пр.) привело к конфликту, совершенно неожиданному для тех, кто управлял процессом восстановления. Многие жители предпочли остаться в палатке на месте снесенного дома, только чтобы сохранить собственный участок земли и своими силами восстановить разрушенное жилище, но не переезжать в «квадратные метры», где им не выжить.
В результате включения конфликтолога в эту работу сформировалось новое технологическое предписание к деятельности проектирования: выделять разные типы «потребителей» качества городской среды и планировать повышение качества по от ношению к ним, а не в соответствии с «нормативами потребления» (обломок социалистической системы распределения). Необходимо заново, после советского периода нивелирования культурных особенностей, усилить культурный и гуманитарный аспект проектирования и, что очень актуально в рыночных условиях, определить уровень качества, за который «потребите ли» готовы платить. Это резко контрастирует с технологией советского градостроительного проектирования, без изменения перенесенной в настоящее время, которое оперирует «населением» – расчетной единицей, по отношению к которой осуществляются расчеты «квадратных метров жилплощади», нормативов потребления. Кроме специфических типов «потребителей» качества среды, которые соответствуют особенностям конкретного города, мы выделяем три универсальных типа «потребителей»:
1. Общественность – субъект, который удерживает ценности города (территории). Ценности не имеют отношения к прагматическим потребностям, но люди готовы за них бороться. Игнорирование ценностей в планировании приводит к конфликту ценностей.
2. Горожане – это значимые для проектирования социальные и деятельностные группы, которые могут сформулировать стан дарты качества городской среды. Выделение значимых для проектирования типов активности, «под которые» нужно формировать особые наборы качеств городской среды – это задача конфликтологического обследования.
Сегодня, в ситуации демографического сжатия и повышения мобильности людей, города вступают в конкуренцию за мобильные трудовые ресурсы, за молодежь, которая принимает решение «уехать или ос таться». Игнорирование этого аспекта в проектировании не приведет к открытому конфликту, но выразится в потере человеческих ресурсов. 3. Жители – те, кто могут зафиксировать интересы жизнедеятельности, а для современной российской действительности – более актуально – условия выживания. В отличие от «горожан», они не могут сообщить позитивные требования к качеству, но могут оценить, как проектируемые градостроительные изменения затронут их жизненно важные интересы. Технологии управления конфликтом Новая реалия России – девелопмент территории. Миссия девелопера в обществе – увидеть максимальные возможности кап тализации территории и предложить замысел градостроитель ных изменений, которые вовлекут потенциал территории в рыночный оборот. Практика девелопмента всегда конфликтогенна, т. к. нацелена на скорые и радикальные изменения городской среды. В России, в связи с тем, что институты собственности (оформление прав, операции с объектами собственности и т. д.) недостаточно развернуты, и рыночные механизмы оборота земель находятся в становлении, практически любой девелоперс кий проект рискует «увязнуть» в конфликте. Ситуация часто усугубляется тем, что конкуренты специально инициируют конфликт и используют общественность для остановки проекта. Проект «Экотехнополис» на Балтийской косе (Калининград ская область) предполагал вовлечение в экономический обо рот уникального природного объекта, практически не затрону того урбанизацией, т. к. в советское время это была закрытая военная территория. Самая многочисленная группа землепользователей – жители поселка Коса, около 700 человек. Девелопер мог строить планы градостроительного развития только по отношению к урбанизированным участкам (все остальное – заповедная зона). Поэтому он оказался кровно заинтересован в переселении жителей поселка Коса. Девелопер взвесил плюсы и минусы. Плюсы: уникальное место, возможность самозанятости (рыболовство, приусадебное хозяйство), летом дополни тельный доход от сдачи жилья туристам. Минусы: ненадежная паромная переправа с материком, ветхий жилой фонд и инженерная инфраструктура, отсутствие рабочих мест, пункта скорой помощи, пожарного депо, только начальная школа. В соответствии с этим анализом, проектный замысел предполагал переезд жителей поселка в жилье на материке, с ликвидацией минусов и возможной компенсацией плюсов. Но уже начальная информация о проектном замысле создала конфликтную готовность жителей. Местные «политики» сообщили проектировщикам, что они готовы вывести народ на баррикады. Конфликтологи нашли основания этой конфликтной готовности: в ситуации неурегулированных прав землепользования и собственности жители не имеют возможности вступать в конструктивные взаимодействия с девелопером (например, в переговоры). Они боятся, что их все равно обманут, поэтому предпочитают протестовать, а не договариваться. Конфликтологи выяснили, что большинство жителей поселка просто не знают своих прав. В результате в отдельное направление проектирования было выделено создание «института» права собственности и землепользования на локальной территории. Жителей дифференцировали на шесть типов субъектов права, создали пакет «Ваши права», в котором разъяснены права и диапазон возможных действий в соответствии с правами. Местная администрация взяла на себя гарантии реализации прав. Девелопер заплатил за ликвидацию правовой безграмотности жителей. Но он получил оппозицию, которая не только может строить баррикады, но и вступать в переговоры. Функция конфликтолога – в ситуации конфликта ответить на вопрос: что необходимо проектировать в качестве ме ханизма реализации проекта. Что в ситуации нужно достроить, чтобы стороны могли конфликтовать цивилизованно? Моделирование баланса Градостроитель принимает проектные решения, опираясь на профессиональные основания. Конфликт – это ситуация, в ко торой традиционный набор профессиональных обоснований непригоден.
Ситуация: в Пермской области соседствуют два города – Березники и Усолье. Город Березники образовался в советское время на крупнейших в России месторождениях калийно магниевых солей и титана. Город Усолье – исторический город, основан в 1606 г. Городские проблемы типичны для исторического провинциального города, в котором разрушаются памятники архитектуры федерального значения и нет промышленных предприятий, которые могли бы пополнить гродской бюджет. В советское время была практика прикрепления «бедных» поселений к «богатым». Подобный ход применили в генеральным плане 1974 г. и подкрепили постановлением Совета Министров СССР в 1981 г. Но все решения остались на бумаге9 , т. к. администрация г. Березники всячески сопротивлялась попыткам взвалить на свои плечи дополни тельные проблемы. В 1991 г. два города создают муниципальные образования, утверждают уставы с описанием границ, не имеют друг к другу территориальных претензий. Но довольно быстро администрация г. Березники понимает, что в рыночных условиях земля и люди – не обуза, а ресурс, и начинают требовать часть территории Усолья. Начинается спор об установлении границ. Обе стороны сначала обращаются к государственной власти. Но оказывается, что в конфликте властно административные решения бессильны. Затем привлекают юристов, которые приходят к выводу, что имеет место правовой тупик. При этом администрация Усолья понимает, что Березники находятся в критическом положении. Город Березники зажат в кольце вредных производств, вся селитебная застройка – в зонах санитарной вредности от предприятий. Остро стоят проблемы безопасности проживания – город поставили непосредственно на месторождениях, добыча руды велась под существующей застройкой, поэтому сейчас есть опасность провала домов. Поэтому администрация Усолья готова идти навстречу, но нет приемлемых предложений. Власти обоих муниципальных образований обращаются в градостроительный институт с заказом разработать новые проекты городской черты. Обе администрации заказывают проекты одному институту, пола гая, что профессионалы найдут решение. Но ни один из пяти предложенных вариантов границ, проведенных по архитектур, но планировочным и расчетно экономическим основаниям, не только не удовлетворил стороны конфликта, но и породил новый конфликт – администраций и проектировщиков. Наконец, через 11 лет после начала спора, к его решению подключили конфликтологов. Конфликтолог организовал непосредственное взаимодействие двух мэров: положил перед ними одну карту территории и дал им один карандаш на двоих для осуществления совместного действия – определения границы между двумя МО. На то, чтобы организовать взаимодействие, потребовалось четыре дня, на проведение границы – 45 минут. Конфликтолог осуществил очень простое, но единственно эффективное в данной ситуации действие: создал условия для того, чтобы включить управленческие основания в принятие проектного решения. Горчерта в «натуре» возникла как взаимоопределение границ управленческой и ресурсной компетенции двух администраций. В ситуации развернутого градостроительного конфликта у конфликтолога две задачи: первая – определить «выпавшее» из поля зрения проектировщиков существенное основание принятия проектного решения. Вторая – создать механизмы для включения этого основания в проектирование. В терминах Градостроительного кодекса, конфликтолог в процессе территориального планирования призван обеспечить сбалансированный учет «экологических, экономических, социальных и иных факторов при осуществлении градостроительной деятельности (Градостроительный кодекс, гл. 2, п. 2). Эта задача в ситуации конфликта не имеет шаблонных решений.
Сценирование.
В современной практике территориального планирования типичны ситуации, когда в принципе невозможно построить модель баланса для принятия проектных решений. Разные территориальные группы отстаивают разные, в том числе взаимоисключающие, версии будущего, опираясь при этом на взаимоисключающие основания. Ситуация: конфликтологи были включены в разработку схемы территориального планирования (СТП) одной из областей РФ. В задачи конфликтологического предпроектного обследования входила фиксация позиций10 территориальных агентов по вопросам: каковы приоритеты и цели территориального развития, проблемы области, приоритетные направления капитальных вложений и пр. В результате все множество территориальных агентов разделилось на три типа. Тип, который мы обозначили как «агент выживания» ставил цели адаптации организованностей индустриального этапа развития области (ВПК, производственные коллективы индустриальных предприятий промышленности и сельского хозяйства) к новой ситуации. Институционально этот тип агентов принадлежит к административным структурам области и индустриальному комплексу. К этому типу мы отнесли, вопреки расхожему мнению, и ресурсодобывающую корпорацию, которая формировала 50% бюджета области, но при этом демонстрировала адаптивную стратегию (осуществила возврат к очаговому типу освоения при родных ресурсов, отказалась от задач инфраструктурного развития территории). Настоящее агенты выживания квалифицируют как «кризис, развал». Желаемое будущее – это прошлое. Стратегия действий оформляется в терминах «рывка, прорыва». Второй тип – агент воспроизводства. Его цели – это цели деятель ности. Институционально этот тип формируется культурой и традицией, самоорганизацией и самоуправлением. Желаемое будущее – такое, которое обеспечивает реализацию целей деятель ности. Стратегия действий выражается убеждением: «Нужно делать свое дело, несмотря ни на что». «Несмотря ни на что» – прежде всего на действия административной власти области, которая изымает ресурсы воспроизводства под задачи выживания и адаптации индустрии и «населения». Изъятие ресурсов воспроизводства происходит через налоги, в противодействии формированию рынка недвижимости, земли и конкуренции. Борьба за воспроизводство деятельности выражается в уходе от налогов, использовании механизма банкротств, поглощения внешними бизнес структурами.
Предприятия, которые ориентированы на конкурентный рынок, сменяют «внутреннего» (зависимого от администрации) собственника, на «внешнего». Агент воспроизводства выдвигает одно требование к власти: «чтобы не мешала». Третий тип – агент развития. Парадоксально, но агент развития не имеет готовых целей. Его миссия – это поиск, постановка новых целей по отношению к территории. Желаемое будущее – та кое, которое позволяет ставить цели. Развитие – это увеличение набора целей, которые можно ставить по отношению к данной территории. Позиция развития в анализируемой ситуации представляла сложное единство, организованность по типу клубной сети. Каждый элемент сети – это самостоятельная не зависимая позиция в политике, управлении, бизнесе, СМИ. Собственник и директор независимого от власти банка, крупный предприниматель, организатор производства в области высоких технологий, главный редактор независимой газеты, которую читают и мнение которой уважают, оппозиционный политик, не инкорпорированный во властные структуры, эксперт, разработчик проектов в области Интернет коммуникаций. Но все они связаны друг с другом в неформальном клубном пространстве, в котором обсуждают настоящее и будущее территории, консолидируются в совместных проектах. Стратегия: «Поступательное, step by step, формирование ресурсов для сдвижки, продвижения, шага развития». Агент развития знает, что быстрого развития, развития как «рывка», не бывает. Поэтому именно он разрабатывает долгосрочные планы. Клубная организованность развития создает публичную оппозицию администрации, вырабатывает альтернтивные направления расходования общественных ресурсов. В единстве эта клубная структура формирует совокупный ресурс – узел постиндустриальных инфраструктур, создающий условия капитализации территории, «точку развития». И это современная ситуация территориального планирования. Разные позиции отстаивают не сводимые к «компромиссу», взаимоисключающие целевые ориентиры и направления ис пользования общественно территориальных ресурсов. Они действуют в ситуации политической и экономической борьбы и конкуренции за свое будущее. И будущее – исход этой борьбы и конкуренции. Проектировщик не может рассчитать реальный исход взаимодействия. А в данном случае разные исходы пред полагают прогнозную численность населения (на расчетный срок 25 лет) с разбросом в 500 тыс. человек, разные типы организации хозяйственной деятельности на территории, а значит, кардинально различные инфраструктурные решения. Для таких ситуаций, в которых конфликтующие позиции невозможно при вести к компромиссу, мы предлагаем сценарный подход.
СЦЕНАРНЫЙ ПОДХОД ПРЕДПОЛАГАЕТ:
1. Моделирование силового взаимодействия с реальными территориальными агентами (используя методологию и инструментарий организационно деятельностных игр (ОДИ)); в этом случае итогам ОДИ придается прогностическое значение.
2. Оснащение разных типов агентов соответствующими их це лям проектными продуктами: проектировать на одну территорию несколько проектных модулей в соответствии с заявленными целями сил. Например, в результате мобилизации административных ресурсов побеждает сила, стремящаяся сохранить «социалистический» тип сельскохозяйственной организации – должен быть проектный модуль под эту «победу». Побеждает рыночная конкуренция – должен быть проектный модуль под то, что через десять лет количество рабочих мест в сельском хозяйстве будет в десять раз меньше и все сельхозрабочие будут китайцы. В том числе нужен проектный модуль под вероятный исход обезлюдивания территории.
3. Выработка территориальной политики в соответствии с тем сценарием, который берется за основу при подготовке документа территориального планирования. В настоящее время, в большинстве ситуаций разработки доку ментов территориального планирования действительность конфликта игнорируется. На наш взгляд, работа с конфликтом – это возможность войти в реальную ситуацию взаимодействия сил, которые воплощают те или иные возможности территориальных изменений. Если действительность конфликта будет положена в основание подготовки документа территориального планирования, он будет адекватным ситуации инструментом управления градостроительными процессами.
В 30 е–60 е гг. это привело к формированию городов – индустриальных центров, как бы слепленных из производств и рабочих слободок при них. Жилье строили сами предприятия и, чтобы снизить затраты на инженерные коммуникации и транспорт, строили «у проходной». А в 70 х гг., когда в от дельное министерство выделили строительство (Госстрой), градостроительство подчинилось интересам строительной индустрии. Стройиндустрии было «удобно» строить на пустых площадях громадные типовые микрорайоны, увеличивать объемы капвложений в инфраструктуры за счет освоения новых территорий. Поэтому социалистические города характеризуются низкоплотной застройкой, они фрагментарны, некомпактны.
Если завершать ряд терминов, то: Design – это проект здания, сооружения, конструкция механизма.
Конфликтологические разработки в территориальном планировании 1991 2005 гг. осуществлялись на нескольких площадках. РосНИПИУрбанистики стал учредителем экспериментального факультета конфликтологии в Санкт Петербурге (1991 1993 гг.). На экспериментальном факультете конфликтологии была разработана первая в России систематическая программа подготовки конфликтологов, которая затем была реализована на отделении конфликтологии философского факультета Санкт Петербургского государственного университета (1994 1999 гг.). С 1999 г. конфликтологические разработки осуществляет лаборатория гуманитарных техно логий в региональном проектировании (РосНИПИУрбанистики).
Так эти поселки были названы в проектной документации.
Важно подчеркнуть, что сегодня ареной борьбы и конфликта стало само содержание опорного плана. А решение зафиксировать то, что существует – мужественным поступком проектировщика. «Я не могу противостоять тому, что вы делаете, но я сделаю то, что могу – зафиксирую это на опорном плане, чтобы хотя бы потомки знали, что были и порядочные люди!» – так ответила проектировщик института Урбанистики на предложение «заказчика» не фиксировать отводы под застройку водоохранных зон. Другому проектировщику «девелопер» сообщил, что он купит «нужные» отметки затопления, т. е. такие, которые позволят продолжить проектирование нового района в зоне прорывной волны водохранилища.
Т. е. люди с «отложенным потреблением», доля которых существенна в численности населения северных городов. Временщики не заинтересованы в повышении качества жизни в северном городе, т. к. она приводит к увеличению персональных расходов.
В сентябре 2001 г., в эфире программы «Время» транслировался сюжет телефонного разговора министра МЧС с мэром Ленска. Министр выражал удивление: «Я понимаю – по суду выселять, но по суду вселять!?» Ответ на вопрос о «горожанах» зависит и от специфики города и от целей проектирования. Это могут быть живущие в данном городе. Например, в Ижевске мэр задал вопрос: «почему молодежь уезжает, несмотря на то, что мы столько денег тратим на попытки ее удержать?». И получил ответ от молодежи: «Ижевск – город не для молодых». Но только молодежь может сообщить проектировщику, что она включает в качество «город для молодых». А «пивной король» в том же городе сообщил, что город так устроен, что он не знает, где ему пивные точки ставить. Т. е. городская среда не формирует устойчивых потоков, на которых живет бизнес, которые повышают стоимость городской земли. А в проекте генерального плана Салехарда решалась особая задача: проектирование столицы. Поэтому ведущим идеальным типом горожанина, на которого ориентировался проект, был высококвалифицированный специалист, позиционированный на мировом рынке труда. Консультации с представителями коренных малочисленных народов Севера выявили совершенно неожиданное для европейского менталитета требование к номенклатуре проектируемых объектов: подъездные пути для оленей.
В том числе и решение о сносе всей исторической части и строительстве на ее месте многоэтажек. Под «позицией» мы понимаем единство самоопределения в ситуации, целеполагания и подкрепленных ресурсами действий в направлении цели. Реконструкция и работа с позицией агента отличает работу конфликтолога от работы журналиста или социолога, который работает с «мнением».
А главный слоган молодежи области – «Вырваться!». В областных СМИ сквозная «разоблачительная» тема – «Кому принадлежит область?». Выясняется, что все предприятия, которые ориентированы на конкурентный рынок, сменили «внутреннего» (зависимого от администрации) собственника, на «внешнего». Совсем недавно отказ от социальных обязательств (= плата за доступ к участию в приватизации) осуществи ла и главная корпорация, продав свои областные производственные акти вы. Теперь место регистрации – Москва. Агент воспроизводства планирует в границах цикла воспроизводства деятельности, агент выживания/адаптации – фиктивно в выборных циклах, «программах 500 дней», реально – действует в режиме реагирования.
___
ИССЛЕДОВАТЕЛИ О ГРАДОСТРОИТЕЛЬНЫХ КОНФЛИКТАХ
Конфликтология и конфликты