Конфликты как собственность
Резюме
Конфликты считаются важными элементами в обществе. В высокоразвитых промышленных обществах не слишком много внутренних конфликтов, их слишком мало. Нам нужно организовать социальные системы таким образом, чтобы питать конфликты и делать их видимыми, а также следить за тем, чтобы профессионалы не монополизировали право на их решение. Жертвы преступлений в особенности утратили свои права на участие в этом процессе. Очерчивается судебная процедура, восстанавливающая права участников на свои собственные конфликты.
Введение
Может быть, нам не нужна никакая криминология. Может быть, нам стоит упразднять институты, а не учреждать новые. Может быть, социальные последствия криминологии более сомнительны, чем нам хотелось бы думать.
Я полагаю, что так оно и есть. Я считаю, это имеет отношение к моей теме «конфликты как собственность». Подозреваю, что криминология до некоторой степени преувеличила процесс, в котором конфликты отобрали у сторон, непосредственными участниками коих они были, и конфликты либо исчезли, либо стали чужой собственностью. В обоих случаях результат прискорбный. Конфликты нужно использовать, а не только позволять им углубляться. Их нужно использовать, они должны приносить пользу тем, кто изначально в них вовлечен. Конфликты могут причинять вред как отдельным лицам, так и социальным системам. Этому нас учат в школе. Вот зачем нам нужны представители органов государственной власти. Без них процветала бы месть. Мы заучили это так хорошо, что забыли о другой стороне медали: у нашего высокоразвитого крупномасштабного общества не слишком много внутренних конфликтов. Их слишком мало. Конфликты могут убивать, но очень немногие из них могут парализовать. Я воспользуюсь данной возможностью, чтобы сделать набросок одной ситуации. Это не больше, чем набросок. Настоящая работа представляет собой лишь начало развития некоторых идей, а не отполированный конечный продукт.
О том, что происходит и что не происходит
Давайте начнем издалека. Давайте отправимся в Танзанию и подойдем к нашей проблеме с солнечного склона горы в провинции Аруша. Здесь, в относительно большом доме, в очень маленькой деревушке что-то происходит. Дом переполнен людьми. Там почти все взрослые из этой деревни и несколько из соседних. Это было счастливое событие: торопливая речь, шутки, улыбки, пристальное внимание, ни одно слово не должно быть пропущено. Это был цирк, это была драма. Это был суд.
Конфликт на этот раз был между мужчиной и женщиной. Они были помолвлены. За долгое время он много вложил в эти отношения, пока она их не оборвала. Теперь он хотел получить все назад. О золоте, серебре, деньгах договориться легко, а как быть с теми вещами, которые уже пришли в негодность, а как насчет общих расходов?
Результат в данном контексте нас не интересует. Нас интересует схема решения конфликта. Следует в особенности упомянуть 5 элементов:
- Стороны — бывшие влюбленные — находились в центре комнаты и в центре всеобщего внимания. Они много говорили и их внимательно слушали.
- Рядом с ними были их родные и друзья, которые также принимали участие, но не брали решение конфликта на себя.
- Короткими вопросами, сообщениями и шутками зрители тоже принимали участие в этом событии.
- Судьи, три секретаря местной партии, были абсолютно пассивны. Было совершенно очевидно, что они далеки от проблем деревни. Все остальные люди в комнате были специалистами. Они были специалистами в области норм, а также действий. И они оттачивали нормы и своим участием помогали выяснить, что случилось.
- Никаких репортеров не было.
Что касается британских судов, здесь мои знания весьма ограничены. Смутно вспоминаю суды для несовершеннолетних, где я насчитал около 15 или 20 присутствующих, в основном социальных работников, которые использовали зал суда для подготовительной работы или небольших конференций. Вероятно, присутствовал и ребенок или молодой человек, но кроме судьи (или может быть это был клерк) никто особенно не обращал на него внимания. Ребенок или молодой человек, скорее всего, абсолютно не понимал, кто был кто и зачем, — факт, подтвержденный небольшим исследованием Питера Скотта (1959). В Соединенных Штатах Америки Марта Баум (1968) сделала аналогичные наблюдения. Недавно Боттомс и МакКлин (1976) добавили к этому еще одно важное наблюдение: «Есть правда, о которой почти не говорится в юридической литературе или исследованиях по отправлению уголовного правосудия. Эта правда стала очевидной для всех тех, кто принимал участие в этом исследовательском проекте и прослушал все дела, составлявшие нашу выборку. Состоит она в том, что по большей части процедура уголовного суда скучна, избита, заурядна и просто утомительна.
Но я лучше помолчу о вашей системе, а вместо этого сосредоточусь на своей. Уверяю вас: то, что там происходит, событием не назовешь. Это ничто по сравнению с танзанийским делом. Поражает серость, скука и отсутствие стоящей аудитории практически во всех делах в скандинавских странах. В повседневной жизни наших граждан суды являются не центральным, а лишь второстепенным элементом по четырем основным причинам:
Они располагаются в административных центрах городов, за пределами территории, где проживают обычные люди.
В административных центрах суды обычно сосредоточены в одном или двух больших, очень запутанных зданиях. Юристы часто жалуются, что им нужны месяцы, чтобы научиться ориентироваться в таких зданиях. Не нужно обладать богатой фантазией, чтобы представить себе положение сторон или публики, оказавшихся в ловушке этих конструкций. Сравнительное исследование архитектуры зданий суда может стать настолько же актуальным для социологии права, насколько исследование пространства, необходимого для защиты, проведенное Оскаром Ньюманом (1972) актуально для криминологии. Но даже без всякого исследования могу с уверенностью сказать, что и физическое состояние, и архитектурный дизайн являются показателями того, что суды в скандинавских странах принадлежат вершителям закона.
Это впечатление усиливается, как только вы входите непосредственно в зал суда, если вам повезло найти туда дорогу. Здесь вы опять не можете не заметить второстепенную роль сторон. Стороны имеют своих представителей, и именно эти представители и судья или судьи проявляют ту незначительную активность, которая имеет место в залах суда. Знаменитые рисунки Оноре Домьера, сделанные в судах, характерны как для скандинавских стран, так и для Франции.
Но ситуация не везде одинакова. В небольших городках или сельской местности до судов добраться намного легче, чем в больших. И на самом нижнем уровне судебной системы, в так называемых арбитражных комитетах, стороны представлены специалистами в области права в гораздо меньшей степени. Но символом всей системы является Верховный Суд, где непосредственные участники даже не присутствуют на своем собственном процессе.
Я еще не провел никакого различия между гражданскими и уголовными конфликтами. Но танзанийское дело не случайно оказалось гражданским. Полное участие в своем собственном конфликте предполагает элементы гражданского права. Ключевым элементом в уголовной процедуре является то, что эта процедура превращается из чего-то, что было между двумя конкретными сторонами, в конфликт между одной из сторон и государством. Так что в современном уголовном суде произошли две важные вещи. Первая, стороны имеют своих представителей в суде. Вторая, одна сторона, которую представляет государство, а именно жертва, так хорошо представлена, что она или он в большей части процесса совершенно вытеснена с арены действий и ее роль во всем этом деле сведена до роли спускового крючка. Она или он оказываются как бы проигравшими вдвойне: первый раз — лицом к лицу с преступником и второй раз, чаще всего в более травмирующей форме, лишаясь прав на полное участие в том, что вероятно было для нее наиболее важным ритуальным событием в жизни. Жертва проиграла свой процесс государству.
Продолжение:
Введение
Суд, ориентированный на жертву
Суд, ориентированный на непрофессионалов
Кристи Нильс — профессор криминологии, Университет г. Осло. Перевод Общественного центра «Судебно-правовая реформа», г. Москва.
- Базовая лекция Центра Криминологических Исследований, Университет г. Шефилда, прочитана 31 марта 1976 г. Ценные комментарии к черновику рукописи предоставили Вигдис Кристи, Тов Станг Дал и Анника Снаре.
- Профессор криминологии, Университет г.Осло.
- Предварительный доклад о неудовлетворенности жертвы см. Vennard (1976).
- Я склоняюсь к той же позиции в отношении права собственности преступника на свой собственный конфликт, как и Джон Локк по вопросу права собственности на свою жизнь: никто не имеет права от нее отказаться (ср. C.B.MacPherson (1962).
- Самые последние данные см. у Baldwin (1976).
________________
Конфликтология и конфликты