Яндекс.Метрика

Природа власти

Природа власти

Попов С. 

 ВВЕДЕНИЕ                                                                                                                  

Сначала [1] необходимо определить, с какой точки зрения мы смотрим на власть. Выбранная точка отсчета откроет те или иные перспективы в понимании власти.

Рассмотрим три главные линии исследования или описания власти, и по отношению к ним выстроим свой подход. Первая из них – метафизика власти.

Когда говорится о метафизике власти, за наблюдаемыми нами проявлениями власти выделяется некоторая всеобщая

Георг Вильгельм Фридрих Гегель (1770-1831)
Георг Вильгельм Фридрих Гегель (1770-1831)

система сущностей или единая сущность, которая стоит за властью. Таким подходом пользовалась немецкая классическая философия, которая относит власть к одному из проявлений некоторой всеобщей сущности. У Гегеля в

И.Кант (1724 - 1804)
И.Кант
(1724 — 1804)

таком качестве выступает Дух, у Иммануила Канта – всеобщий разум. В конце концов эти линии выводят нас к идее Бога как к предельной инстанции, которая задает все формы человеческой жизни и ее понимания.

Здесь мы не будем использовать метафизические подходы к власти. Есть несколько оснований, по которым метафизика власти проигрывает другим линиям исследования. Метафизическая линия власти сразу дает один ответ, который явно следует из самого устройства метафизического метода, что власть – от Бога. Тем самым такой ответ закрывает нам возможности взаимодействия с властью, попыток ее из­менения, исследования и понимания ее механизмов. Тому, кто пойдет по метафизической линии, предлагается стать пассивным созерцателем власти, который может лишь познавать ее.

Но мы строим свою работу на других основаниях. Искомая конструкция власти должна приводить к тому, чтобы человек имел возможность осваивать сущности, с которыми он сталкивается, в данном случае – осваивать власть (в какой-то степени), делать механизмы власти средством повышения собственной мощности настолько, насколько это будет возможно. Для этого нам понадобится такая линия исследования, которая позволит дать ответ о том, как власть появляется, как развивается и претерпевает разного рода трансформации, чтобы человек мог осмысленно пытаться участвовать в механизмах власти и с ними взаимодействовать. Одна из наших задач – в том, чтобы показать, как появляется такого рода мышление.

В литературе существует много попыток описания власти в рамках другой распространенной линии. Назовем ее «власть как феномен» (явление). В этой линии проявления власти, которые можно эмпирически наблюдать и описывать, объясняются наличием у власти собственной сущности. Эта сущность не обязательно будет единственно возможной. В науке мы можем привести массу примеров, когда по отношению к различным проявлениям власти строятся различные гипотезы о ее сущности. К примеру, в социологии были построены гипотезы власти как социального явления, как особого рода социальных отношений, как одного из элементов общества и пр. Так, распространенная формула власти,

Макс Вебер (1864-1920)
Макс Вебер (1864-1920)

данная немецким классиком социологии М.Вебером, связывает власть с особым типом социальных отношений, характеризующихся возможностью одного диктовать свою волю другому. Тогда, наблюдая ситуацию, когда воля одного навязывается другому вопреки его желанию и он вынужден ей подчиниться, мы относим ее к сущности власти и говорим, что между ними установился определенный тип социальных отношений, а именно – властные отношения.

Другого рода примеры линии «феномен власти» можно привести из области психологии. Есть многочисленные попытки связывать проявления власти с психическими конструкциями, типа комплексов лич­ности или определенным устройством бессознательного, как у З.Фрейда. Линия «феномен власти» приводит к следующему

Зигмунд Фрейд (1856-1939)
Зигмунд Фрейд
(1856-1939)

результату: мы можем каждый раз строить разные гипотезы относительно сущности власти и таким образом объяснять наблюдаемые про­явления власти.

Здесь такого рода феноменологическая и позитивистская линия также не может быть использована. Причина в том, что мы не сможем с ее помощью осваивать или трансформировать системы власти, поскольку каждый раз окажемся в ситуации, когда перед нами будут разного рода частности (психологические, социологические, политологические и другого рода конструкции). Они, несомненно, позволяют нам иметь множество разных гипотез о власти, строить разные теории по этому поводу, но, не раскрывая нам механизмов появления, развития, изменений власти, не дадут возможность осмысленно с властью взаимодействовать.

Третья линия, пожалуй, распространена еще больше первых двух. Это линия обывательских, наивных представлений и стереотипов о власти. В сознании многих людей власть связана со следующими образами: президент, Кремль, Государственная Дума, разного рода правительственные учреждения и ведомства – вплоть до инспектора ГАИ на дороге. С властью ассоциируются выборы, тема коррупции, влияния и прочее. В любом случае такая наивно реалистическая линия подменяет объяснение механизмов власть совокупностью предметов, образов. В рамках gosdumaтакой линии мы не сможем взаимодействовать с властью, поскольку будем иметь дело не с властью, а с ее представителями или теми, кто распространяет или представляет разного рода стереотипы о власти. К примеру, о власти говорят журналисты, депутаты государственные деятели, милиционеры, солдаты и прочие. И люди далее уже не различают, где проявления власти, а где ее сущность. Тем самым эта линия не позволяет нам хоть сколько-нибудь серьезно попытаться исследовать власть и понять ее механизмы.

Поскольку ни одну из описанных выше точек зрений на власть мы не можем взять за основу, мы должны найти собственный подход к ней. Он должен одновременно учитывать естественный ход разворачивания власти, то есть отвечать на вопрос, что есть власть сама по себе и какова ее конструкция, и позволять при этом строить активное участие человека в ней – и ее последующее освоение. При этом вряд ли мы сможем полностью не обращать внимания на естественную составляющую власти, которая диктует свои ограничения на наши действия. Пока человек не обладает настолько большой мощностью, чтобы мы могли к власти относиться сугубо инженерно, то есть каждый раз мочь делать такую власть, которая нужна в данный момент. Ряд исторических примеров демонстрирует, что власть в человеческих сообществах восстанавливается вне зависимости от конкретных желаний людей.

Поэтому подход к понятию власти с точки зрения понимания ее природы, механизмов появления и разворачивания власти, а также разрушения власти, на наш взгляд, задает некоторую перспективу, причем существенно бóльшую, чем три вышеупомянутых линии. Исследование природы власти позволит выделить границу того, какие структуры власти мы можем менять, а какие – нет. Мы сможем отмечать уровень наших возможностей, пытаться его повышать, а на протяжении истории отмечать сдвижку в этих возможностях.

§ 1. ЧТО ЗНАЧИТ – ПРИРОДА ВЛАСТИ?

Чтобы раскрыть, что будет пониматься под природой власти, надо пометить основные моменты понятия природы.

Во-первых, природа понимается здесь как то, что имеет собственное происхождение. Слово «природа» имеет один корень с «родом», также как и в латинском: «natura» – природа и «natalis» – родной. Поэтому понятие природы используется для обозначения того, что имеет собственное происхождение и механизмы самовоспроизводства, а впоследствии пре­тер­пе­вает свое развитие, разворачивание и разного рода изменения. В этом смысле «природа власти» есть ука­зание на то, как и где власть появляется, рождается и существует.

Во-вторых, когда употребляется слово «природа», указывается на то, что не зависит от нашего (человеческого) действия, мышления и сознания. Это то, что живет и разворачивается по своим собственным «законам», механизмам. И что бы люди ни делали, оно все равно будет проявляться в таком виде, который заложен не нами.

В науке термин «природа» имеет немного другое значение. Там он скорее указывает на некоторый объект, с которым практически нельзя взаимодействовать, его изменять и т.д. Его можно лишь изучать, наблюдать, познавать с точки зрения отстраненного исследователя. Но в данном тексте природа будет пониматься по-другому, а именно, что природу можно совершенствовать, культивировать, природе можно соответствовать и ее можно в определенных границах испытывать. В частности, понимание природы власти даст возможность развивать и совершенствовать ее механизмы, в той или иной степени пытаться их изменить. С другой стороны, это дает возможность в конкретном случае проверить, соответствуют ли построенные механизмы власти ее природе. И ес­ли не соответствует, то можно предсказать, что сообщества с такой властью вряд ли окажутся жиз­не­спо­собными на длинном отрезке времени.

Для того, чтобы выявить и понять природу власти, следует определить сам способ такого выявления. В науке в таких случаях используется конструкция «эксперимент». Для этого необходимо наличие некоторой общей теории об объекте эксперимента и не зависящего от него исследователя (наблюдателя). По отношению к власти эксперимент в таком научном понимании затруднен. Во-первых, мы не имеем общей теории власти, вернее имеем целое множество частных гипотез о власти, порожденных в рамках феноменологической линии исследования. Мы можем взять лишь одну из них, но тогда мы будем иметь дело с частной теоретической конструкцией власти. Почему именно выбранная нами гипотеза окажется истинной, а не другие – ответить невозможно. Во-вторых, рассматривая человека в эксперименте как стороннего наблюдателя, исследователя, мы тем самым закрываем себе перспективу понимания того, в какой степени человек может осмысленно участвовать во власти и пытаться ее осваивать. Поэтому по отношению к природе власти мы будем осуществлять ее испытание. Подробнее о том что это такое и какие возможности в исследовании власти нам это открывает – см. в следующем пункте.

 Испытание природы власти. Испытывать природу власти – это значит осуществлять некоторые действия по отношению к власти, чтобы узнать, как же она устроена «на самом деле», по своей природе, по происхождению. Для проведения испытаний вовсе не обязательно, в отличие от эксперимента, чтобы объект был не зависящим от нас. Мы можем пытаться изменить и свою человеческую природу, стремясь ее освоить. На этом строятся различные психотехники и социотехники и другого рода дисциплины: человек пытается в какой-то степени освоить свою природу, сделать свои характеристики своим же средством. Ог­раничением наших испытаний будет являться толь­ко то, что мы не можем создавать природу. В этом понятие природы накладывает ограничение на наши демиургические, создательские, инженерные желания. Природа – это не то, что мы не можем изменять и испытывать, а это то, чего мы не можем создать, сотворить.

Поэтому словосочетание «природа власти» достаточно точно отражает то, что мы не можем создавать власть, но можем участвовать во власти и ее обнаруживать. Тезис о том, что человек не может создавать власть, является важным и позволяет сделать следующий шаг рассуждения (подробнее об этом см. ниже – «Власть, создающая человечность»).

Итак, наши возможности и действия с природой власти ограничиваются, в основном, двумя вещами. Первое – это границы сил, возможностей и рефлексивности того, кто это делает. Второе – мощность самой природы власти, «законов» ее разворачивания. Для прояснения этого момента мы будем использовать такую категорию, как схема организации власти. Если говорить о власти как о схеме организации, то эту схему организации нельзя изменить, поскольку она является базовой для человека: она и создает такую предметность, как человек и человечность. Но при этом мы можем менять ее наполнение, то есть выделять различные виды, типы, проявления, определенные реализации схемы власти. Однако полностью отказаться от схемы власти нельзя и, к примеру, попробовать создать общество без власти невозможно. Власть есть необходимое условие существования общества, то есть общество без власти – это уже не общество.

Здесь слово «природа» очень важно, поскольку оно означает, что мы, как люди, не можем отказаться от схемы власти и не можем ее создавать. Но мы можем, как это делали люди на протяжении истории, уловить наличие некоторых зародышей власти и пытаться их культивировать, создавая дополнительные условия, если они уже существуют. Аналогично этому мы не можем создавать живое, но можем его довольно сильно трансформировать, если оно уже есть.

Итак, когда говорится о природе власти, это означает, что человек не может создавать власть и даже бо­лее того, он сам есть эффект такого рода вещей, как власть. В этом состоит следующий шаг рассуждения.

§ 2. ВЛАСТЬ, СОЗДАЮЩАЯ ЧЕЛОВЕЧНОСТЬ

Для того, чтобы с той или иной степенью разумности относиться ко власти[2], пребывать во власти, обсуждать власть, потребуется некоторое предположение о власти, позволяющее оттолкнуться от него в последующем рассуждении. Гипотеза, на основании которой будет обсуждаться природа власти, состоит в том, что власть является одним из элементов, создающей человечность[3].

Прежде чем перейти к следующему шагу рассуждения, остановимся на понятии человечности, которое мы будем часто использовать в этой книге.

О человечности

В соответствии с понятием человечности, которое будет использоваться в данном тексте, один из механизмов, создающих человечность, а также обеспечивающий развитие, дифференциацию и усложнение человеческого общества является рефлексия, то есть осознание способа, которым «познается» и испытывается мир. Результатом этой рефлексии является освоение природы, а за счет этого становится все больше сил и возможностей у человечества. Это стремление было четко отмечено в литературе, именно оно привело к научно-тех­нической, а затем и к социотехнической революции. Тогда быть человеком означает – уметь выделять себя и границы своих возможностей и далее пытаться различным        образом усиливать себя и расширять собственные возможности. Это первое, чего не могут другие живые существа.

Тем не менее, в понятие человечности уже изначально заложено понятие живого. Мы не можем отказаться от того, что мы живые существа. Если бы это было так, то мы не могли бы строить подобного рода рассуждений. Грубо говоря, то, что человек живой и может умирать, проверяется довольно легко без каких-либо мыслительных построений. Вопрос же состоит в том, чем человек отличается от других живых существ.

 Человек – не животное. Первый важный пункт в понятии человечность мы уже отметили: это способность к рефлексии, выделению в своем сознании себя и окружающей ситуации. В дальнейшем она приводит к способности человека постоянно усиливать себя и расширять собственные возможности.

Второй пункт – это наличие некоторого безусловного основания у человека, которое состоит в том, что он отличается от других животных. При сколь угодно грандиозных построениях фантазии, мысли и действия, человек все время утыкается в этот пункт, который, по-видимому, является базовым для его сознания. Это важный момент в понятии человечности, поскольку отказ от осознания отдельности человека от других животных, от «человеческого достоинства» (Ф.Фукуяма) является катастрофическим для дальнейшего размышления. Человек не может вести себя как животное, поскольку откуда-то знает, что он им не является. Поэтому для того, чтобы дальше обсуждать понятие человечности, надо принять тезис о том, что человек отличается от животных (здесь понятия «живое существо» и «животное» не различаются).

 Свобода от биологически закрепленных программ продолжения жизни. Различие заключается в том, что в человеческих существах отсутствуют жестко закрепленные программы продолжения жизни, присущие живым существам. У животных жестко заложены механизмы сохранения себя, построения своей жизни и ее продолжения на биологическом уровне. Но человек в значительной степени свободен от них и может строить свою жизнь и вопреки биологическим программам. Этот тезис не является открытием: он широко обсуждается в эволюционной биологии, эволюционной социологии, антропологии, и в других сферах интеллектуальной активности, которые пытаются ответить на вопрос о человечности. Итак, разного рода исследования показывают, что таких программ у человека нет. В частности, нет механизмов торможения, к примеру, в ситуации убийства себе подобных, убийства себя самого, нет заложенных на биологическом уровне программ развития сообщества: сексуальная активность человека может быть, и не связана с процессом продолжения своего рода.

Тогда возникает вопрос – за счет чего человек существует и строит свою жизнь?

Для ответа на такой вопрос мы должны принять некоторую гипотезу. Она состоит в том, что существо, у которого отсутствуют заложенные в организм программы жизни, нуждается во внешних конструкциях и дополнительных средства. Это четвертый пункт в том понятии человечности, которое мы будем использовать. Во-первых, эти существа (люди) живут вместе, сообща и им присуще свойство сообщительности (Матурана). Во-вторых, они обладают способностью использовать внешние органически им не присущие предметы: орудия, средства для усиления себя. Но раз такие способности не заложены на биологическом уровне, следовательно, человек компенсирует это за счет определенных схем организации, которые их обеспечивают.

§ 3. СХЕМЫ, ОБЕСПЕЧИВАЮЩИЕ ПРЕВОСХОДСТВО ЧЕЛОВЕКА

Наблюдая за человеческим обществом, мы обнаруживаем следующие моменты, которые указывают на наличие схем, задающих человечность. Вместе с этим мы фиксируем, что такого рода схемы и возможности, которые они дают, отсутствуют у других живых существ.

·       Совместность жизни людей. Человечество компенсирует отсутствие жизненной программы за счет совместности проживания и возможности составлять из себя более сильные и сложные единицы, а не только стаи, как у животных. В частности, в первобытном обществе уже существовали сложные родовые или племенные структуры с большим количеством функций и довольно сложной организацией. В истории наблюдается еще большее усложнение схем совместной жизни людей.

·       Наличие орудий, средств и прочего материала, который органически не присущ человеку. Такой материал не используется в качестве питания и т.д., но используется для усиления человека. В биологии известно, что и животные могут использовать простейшие орудия, хотя и в гораздо меньшем масштабе. Тем не менее, человека отличает то, что он может сам изготавливать довольно сложно устроенные орудия и передавать их другим людям.

·       Наличие коммуникации, сообщительности. При этом коммуникация между людьми основана на внешних структурах: словах, звуках, изображениях, знаковых формах, символах – то есть на таких структурах, которые отделены от человеческого тела. В биологии известно, что животные могут пользоваться только сигналами (сигнал стае собраться, избегать опасности, бежать, остановиться и пр.), за которыми сразу последует действие или реакция. Но люди могут долго коммуницировать и обмениваться различными сообщениями, не переходя к действию.

Схемы, которые стоят за описанными выше исключительными человеческими возможностями, не являются врожденными в организм человека, то есть в его биологический материал, но являются природообразующими по отношению к человеку. Это означает, что только при их определенной конфигурации возникает такой эффект, который мы фиксируем в понятии человечности, а именно превосходство человека над другими животными, его особенность и исключительность. Такого рода схемы организации находятся в пространстве взаимодействия, деятельности, рефлексии людей. Они соорганизуют людей в такого рода конгломерат, когда образуется материя социальности, материя деятельности, материя мышления, материя власти и др. Это означает, что социальность, деятельность, мышление, власть начинают воспроизводиться поверх отдельных людей, используя последние как свой «материал» и не завися от рождения или смерти этих людей.

Вопрос о происхождении таких схем до сих пор остается без ответа. Одна гипотеза состоит в том, что они были кем-то переданы людям (это мог быть Бог или боги). Вторая гипотеза состоит в том, что возникновение таких схем есть результат эволюции. Поверить в это довольно сложно, поскольку такого рода схемы могли возникнуть только сразу и все вместе одной структурой.

Мы можем выделить несколько схем организации, которые согласно гипотезе являются структурообразующими для человечества.

1.     Схема организации языка. Язык здесь понимается не просто как набор слов, а как схема, организующая коммуникацию и обеспечивающая взаимодействие людей.

2.     Схема организации сознания, которая создает пространство и возможность помещения в него идеальных предметов и возможность манипулирования с ними.

3.     Схема организации телесности, которая построена на использовании внешних орудий для самоорганизации.

Эти схемы являются схемами первого порядка, задающими базовые условия человечности. Но их анализ еще не достаточен для того, чтобы раскрыть природу власти. Власть здесь является схемой, которая строится поверх этих – и наряду с другими схемами организации задает возможность совместного проживания людей. Эти схемы мы будем называть схемами второго порядка:

  • Схема организации культуры
  • Схема организации социальности
  • Схема организации власти

Отказ от таких схем как культура или власть, задающих человечность, приводит к ликвидации общества и человечности. Таких примеров в истории довольно много – скажем, образования, основанные на учениях манихейского типа (Гумилев). Определенные воззрения, нарушающие элементы этих схем (предельный индивидуализм или возможность самоубийства и другие), нарушали основные структурные точки этих схем. Люди и сообщества, у которых возникали нарушения таких схем, либо уничтожали себя сами, либо теряли возможность развиваться и продолжать собственную жизнь, либо их поглощали другие общества, которые оказывались сильнее и жизнеспособнее их.

 Схема организации культуры

Схема организации культуры предполагает возможность переноса образцов деятельности на внешние носители. Носителями могут выступать тексты, книги, фильмы, музейные образцы, здания, живопись и пр. То, что удается оформить в образец и передать его другим людям, которые смогут его расшифровывать и по этим образцам строить свои действия, становится деятельностью. Эта схема дает возможность одним человеческим сообществам строить сложные системы деятельности и быстро передавать их другим сообществам или следующим поколениям, таким образом накапливать их и обмениваться ими.

Схема организации культуры

 Схема 1. Схема организации культуры.

Схема организации культуры позволяет избегать случайных ситуативных изменений деятельности и создавать такие описания деятельности, которые позволят ее воспроизводить в любом другом месте. Для цивилизации европейского типа схема культуры была особенно важна, поскольку именно там очень интенсивно занимались формированием культурных образцов. В значительной степени именно это способствовало тому, что в Европе развернулась научно-техническая революция, появились технологии менеджмента, организации деятельности и пр. С этим же связано бурное развитие науки и искусств в Европе, поскольку и наука и искусство строятся на определенных культурных образцах, закрепленных на внешних носителях.

Схема культуры позволяет сохраняться человечеству в неизменном состоянии на больших промежутках времени. В этом смысле культура есть способ консервации существующего устройства жизни человеческих сообществ, а с другой стороны – его воспроизводства.

 Схема организации социальности

Схема, задающая социальные отношения, основана на способности нескольких людей формировать из себя жизнеспособные единицы, в которых достигается максимум человеческих возможностей.

 Схема организации социальности

Схема 2. Схема организации социальности.

Прежде всего, примерами социальной единицы является род, то есть семья, стремящаяся на увеличение и расширение своих возможностей за счет внутренней специализации и распределения функций[4]. Род можно рассматривать как одного человека, поскольку каждый член рода является лишь отдельным элементом или органом. В родовой традиции гибель отдельного человека ради рода не рассматривается как трагедия, а скорее как рана, если пользоваться аналогией с человеческим организмом.

Впоследствии социальные единицы усложняются и могут формироваться более сложные структуры. Далее такого рода единица развивается в конструкцию племени. Возникает вопрос расширения социальных единиц и усиления их мощности, экспансии, но при этом принцип образования социальности сох­раняется. Другими примерами социальных образований являются: общины, нации, социальные груп­пы, страты, ассоциации по интересам, клубы и прочие. Все они построены на одном принципе – образование некоторой общественной, внутри себя функционализированной, единицы, которая усиливает свою совокупную мощность как по отношению к другим, так и по отношению к природе.

У этой схемы, которая позволяет людям между собой взаимодействовать, есть несколько основных элементов. Во-первых, это доверие внутри единицы, которое основано не на собственном опыте и договоренностях людей, а на некоторых неосознаваемых вещах. Например, в роду этим является то, что все родились от одного предка, в племени – принадлежность к этому племени. Во-вторых, – солидарность внутри единицы. Это означает, что внутри нее ее члены чувствуют себя одной единицей, одним организмом, что дает возможность противостоять чужим и быть по отношению к ним конкурентоспособными.

Конструкцией, удерживающей социальную организацию, может быть иерархия или функционализация. Ее может удерживать вождь, традиции, старейшины, шаман, разного рода авторитеты и пр.

Под социальностью в этой книге понимается механизм построения единиц и образований, максимально эффективных с точки зрения войны, производства, выживания, экспансии или наиболее эффективного взаимодействия. За счет социальной схемы у людей возникают возможности обмена материальны­ми ценностями (и – правила обмена, экономика, соб­ственность, деньги и т.п.). Эти структуры, конечно, впоследствии культурно оформляются и удерживаются властью, но основа их появления – социальная.

 Схема организации власти

Власть как схема организации должна решить ряд проблем, которые не могут решить схема культуры и схема социальности по отдельности. Одной из таких проблем является удержание общего (общечеловеческого) порядка в жизни людей безотносительно к их культурным, социальным или индивидуальным различиям.

 Схема организации власти

Схема 3. Схема организации власти.

Cхема организации власти строится так, что выделяется всеобщий уровень, который недоступен отдельным людям. Он недоступен им ни в плане прямого контакта, ни в плане овладения. На базе этого уровня строится идея порядка в обществе. Это уровень, например, Бога, богов, духов, с которыми может разговаривать только шаман, а отдельный человек никак и никогда не сможет разговаривать с ними. В другом случае это могут быть механизмы производства потомства (человек не может отказаться от своих родителей, как и родители не могут отказаться от детей как таковых). Власть начинает строиться, когда в организации общества выделяются такие уровни недоступности.

По отношению к этому уровню строятся инстанции власти. Они могут быть представлены отдельными людьми, их сообществами, организациями, которые занимают такие места, где происходит контакт с запредельным уровнем. Инстанция – это есть посредник между единым и недоступным уровнем всеобщего порядка и его конкретной реализации. Сам контакт происходит в «присутственном месте». Например, если взять духовный контакт, то это храм. В других случаях это может быть президентский дворец, Кремль, канцелярия и т.п.

Всеобщий уровень выделяется как единый порядок. Не может быть двух порядков. Причем всеобщность порядка означает, что он относится ко всему человечеству (или некоторой большой общности) в целом, вне культурных или социальных различий. Власть строится на выделении всеобщего человеческого порядка, а те, кто ему не подчиняется, объявляются властью не совсем людьми или совсем не людьми.

Порядок, который существует среди людей, выделяется как конкретное представление этого уровня всеобщности. Важно, что люди должны этот порядок видеть и для этого они должны быть соответствующим образом воспитаны. Вне зависимости от принадлежности к определенной социальной группе или культуре, каждый остается человеком – и всем и всегда известно, что значит быть человеком. Иногда порядок могут быть выражен в виде моральных норм, в виде законов, идеологии, но этот порядок люди должны видеть и ощущать непосредственно.

И есть, наконец, то, на что власть распространяется, будем называть его «тело народное», которое находится во власти. В литературе это часто называется народ, массы и пр.

Есть негласное соглашение в том, что народ принимает этот порядок и эти инстанции (Н.Ма­киавелли, «Государь»). Это соглашение является негласным потому, что люди, как правило, не осознают и не должны осознавать сам способ осуществления власти. Когда они его осознают, возникает рефлексия по этому поводу и начинаются попытки захвата власти, нарушения порядка, попытки установления другого порядка и прочие ситуации ослабления и разрушения власти. В какой-то момент вновь возникает вопрос о восстановлении такой схемы организации, как власть.

В литературе по поводу элементов схемы власти используется ряд терминов. Признаваемая власть, в которой работает упомянутое негласное соглашение, часто называется легитимной. Недостижимый уровень и причастность к нему инстанций власти называется сакральностью власти. Добровольное принятие институтов и этого порядка называется правом. К примеру, есть право инстанций осуществлять свои функции, посылать людей на смерть, что-то отнять у них – и это признается.

Интересно, что уровни недостижимости со временем изменяются: они сдвигаются по мере освоения тех или иных «вещей». Так, короли обладали властью по праву родства. Но по мере освоения механизмов власти могут строиться другие конструкции. Например, конструкции свободы слова, демократии, рынка, свободы, равенства, братства и другие тоже являются недостижимыми и на них может строиться власть. (Братство означает, что люди связаны между собой определенными вещами, от которых они отказаться не могут. Когда говорится «все люди братья», происходит возврат к родственным конструкциям, которые всегда были и люди не могут от них отказаться.) На эффекте сдвижки уровня недостижимости могут строиться различные технологии власти.

Мыслительный переход к уровню недоступности будем называть трансцендированием, что является важной функцией власти. Заметим, что недостижимый уровень должен быть в жизни людей реальным и актуальным. Например, люди рождаются – и есть власть родителей. Трансценденция, которая строится на этом, состоит в том, что говорится, к примеру, что наши предки это нам завещали и традиция эта неизменна. Это выход к идеализациям, которые этот  уровень обозначают, и их можно осмыслять, передавать и они становятся всеобщими. Как правило, попытка захвата власти связана с осуществлением новой трансценденции. Один из таких примеров описывает Френсис Фукуяма в работе «Наше постчеловеческое будущее», когда обсуждает распространение технологий клонирования людей или изменения их врожденных свойств на генном уровне. Это может стать одним из уровней недоступности для новой власти и тот, кто это сможет делать, станет властителем. Но для того, чтобы эта власть стала именно властью, а не орудием отдельного человека, необходимо осуществить трансценденцию и сказать, к примеру, что в этом есть принципиальный порядок вещей. Тем самым, если будет указано, что это есть всеобщее свойство, а не свойство отдельных людей, что клоны тоже люди и это есть свойство мирового порядка и т.д, то это – ситуация появления новой власти. Пока такого основания не придумали, но, как утверждает Фукуяма, это будет сделано в будущем.

 Три схемы совместности вместе строят жизнеспособную организацию жизни

Эти три схемы вместе образуют структурное единство, друг друга поддерживают и взаимно усиливаются. Поэтому если рассматривать конкретные примеры обществ, властей и культур, мы увидим проявления всех трех схемы одновременно. Например, шаман является и властью, и удерживает традицию, является социальным лидером, и отвечает за образцы. Но это не значит, что нельзя выделять типологические схемы. Мы можем выделять события и ситуации, в которых та или иная схема является ведущей, проявляется во всей полноте, а влияние других схем минимизировано.

Важно отметить, что эти схемы, находясь в определенной структуре, «работают» друг на друга. К примеру, социальность не может решить проблему, когда возникают разные социальные единицы, конкурирующие друг с другом за выживание (например, при экспансии). Между ними возникают неизбежные конфликты. Возникает проблема установления такого порядка, при котором бы ни одна единица не исчезала. Социальная организация сама по себе этого вопроса решить не может. Проблему всеобщей соорганизации и коммуникации решает власть. Например, чтобы объединить разные племена, нужна власть следующего уровня и следующий уровень недоступности. Его надо выдумать, создать, объявить, установить инстанции и порядок. Подробно и отчетливо этот механизм описан в работе Ф.Энгельса «Происхождение семьи, частной собственности и государства» на примере образования афинского государства поверх нескольких племен.

Культура не может решить проблему взаимодействия между различными образцами. Например, если разные образцы посажены на разные народности, то между ними оказывается невозможным взаимодействие. История показывает, что в отсутствии власти поверх культур, эти народности либо рано или поздно истребят, либо культурно ассимилируют и захватят друг друга. Например, культура индейцев Северной Америки несовместна с европейской культурой. И для того, чтобы они не уничтожили друг друга, нужна власть. А в отсутствии власти начинается «война всех против всех» (Гоббс, Жерар).

С одной стороны, все три схемы создают взаимоуравновешенную структуру и взаимодополняют друг друга. Но они же постоянно конкурируют между собой. Социальность стремится присвоить власть. Культура противостоит социальности и стремится ее уничтожить, ввести организации, технологии и все организовать рационально, правильно и в соответствии с образцами. Культура противостоит власти, поскольку власть иррациональна. Власть касается вещей, которые ни в культуре, ни в сознании, ни в уме не оформлены и не освоены. Именно поэтому Ф.Ницше утверждал, что власть «за гранью добра и зла». Еще раньше Н.Макиавелли писал, что истинный властитель должен быть дистанцирован от морали.

Эти три схемы задают возможность совместной жизни людей, жизни сообществ. Причем они дают возможность жить сообща вне прямой видимости и контакта – в отличие от того, что мы видим у животных. Люди могут жить вместе, не находясь обязательно в прямом физическом или речевом контакте, но образование единиц совместности животных ограничивается возможностью физического контакта.

 Помимо обсужденных выше схем совместной жизни существуют еще две дополнительные схемы. Это схема индивидуальности и схема игры. Эти схемы позволяют отказываться от той или иной предметизации, наложенной социальностью, культурой или властью, они и позволяют их менять.

 Схема индивидуальности

В европейских традициях на этом строится понятие личности. Она позволяет человеку, выпавшему из той или иной схемы совместной жизни, определенное время оставаться (сохраняться) человеком. Для этого он в своем сознании должен удерживать и восстанавливать все контексты схем совместности – то есть способность говорить на языке, иметь сознание, действовать орудиями и иметь определенные валентности (возможности) для потенциального кон­такта с другими людьми.

Схема индивидуальности позволяет ему удерживать весь универсум, все целое в одном сознании. Как в европейской, так и в восточной цивилизации есть места, где специально тренируется способность удержания человечности в условиях отсутствия схем совместности: разного рода монастыри, скиты, отшельничество. Там достигается специальной тренировкой способность, когда люди и по прошествии десятков лет в условиях изолированности от остальных, остаются людьми и сохраняют возможность взаимодействия с другими.

Эта схема позволяет людям выходить из той или иной конкретной реализации схем совместности и попытаться сделать другую реализацию этих схем. Позволяет менять общество, культуру, переходить от одного вида производства к другому, развиваться и переживать войны и катастрофы.

Схема зависит от других схем совместности. Без человеческого общества индивидность сама по себе не сохраняется, она лишь удерживается временно. Этот период ограничивается «усталостью человеческого материала». К примеру, в медицине зафиксировано, что через какое-то время после нарушения схем совместности у пациента разрушается сознание и уже не восстанавливается никогда.

Поэтому схема индивидуальности – временная схема. Например, при крупных катаклизмах она нуж­на, чтобы люди не терялись и могли восстанавливать общество заново. И в схеме индивидуальности содержатся валентности для восстановления схем совместности, в том числе и власти. За счет этого люди через какое-то время установят между собой власть, если она разрушена, а также культуру и социальные отношения.

 Схема игры

Схема игры связана с проблемой, состоящей в том, что люди, как правило, не соразмерны схемам совместности: культуре, власти и социальности. Люди жи­вут «внутри» них, сами являются их порождением и для них эти схемы не подлежат рефлексии. Но здесь возникает парадокс: если бы это было так, то эти схе­мы осуществлялись бы вечно без изменений. С одной стороны мы этого не наблюдаем, схемы трансфор­мируются в истории, и довольно сильно. А с дру­гой стороны, в ситуациях, когда происходит раз­ла­мы­вание этих схем, для того, чтобы восстано­вить их, надо уметь оперировать с ними. Для этого и служит схема игры.

ОДИИгра является таким пространством, в котором можно оперировать с этими схемами с определенной долей условности. В ней можно пытаться их трансформировать и пробовать выйти за пределы этих схем. С этим связаны разного рода празднества, карнавалы (Бахтин). Карнавальная культура один день в году позволяла смеяться над властью и церковью тем самым на какой-то момент делая их соразмерными остальным людям и давая возможность понять, на чем они строятся.

 Заключение

Наличие этих пяти схем организации, возможность построения из них комбинаций дает такой эффект жизни, который мы и называем человеческим обществом. С одной стороны, схемы, описанные выше, дают возможность людям компенсировать отсуствие программ продолжения жизни, заложенных на биологическом уровне, как у животных. С другой стороны, структура, составленная из таких схем, обеспечивает превосходство человека по отношению к другим живым существам. Власть является одной из таких схем и при ее отсутствии появление человеческого общества невозможно. Это, кстати, показали многочисленные исследования власти немецких социологов, развернувшиеся после Второй мировой вой­ны. В обзоре этих работ, проведенным Н.Луманом («Власть»), четко зафиксирован тезис, что общество не может существовать без власти.

По итогам такого размышления о природе власти мы вышли к тому, что власть мы будем рассматривать как одну из схем организации, являющуюся важным условием существования человека и человеческого общества. Теперь постараемся подвести итог проделанной работе и показать, в чем же заключается природа власти. Для этого мы должны показать, как власть появляется, рождается, как она разворачивается впоследствии, какие механизмы самовоспроизводства в ней могут быть заложены и с чем связано разрушение, увядание и смерть власти. Понимание всех этих вещей даст возможность выделить, что для человека на данном этапе истории доступно в изменении механизмов власти, а что в понятии природы власти заложено на пока недоступный уровень, с которым мы вынуждены считаться.

 Рождение власти

Рождение власти связано, прежде всего, с появлением понимания всеобщего, распространившегося за границы человека и того сообщества, в котором он живет. Понимание всеобщего дает возможность человеку и сообществам взаимно ориентироваться  в мире по отношению друг к другу и строить взаимодействия между собой. В противном случае возникает хаос или война всех против всех, подробно описанная Томасом Гоббсом в известном «Левиафане».

ЛевиафанТак появляется первичная конструкция, которая относится к власти – это существование всеобщего.

Впервые такая конструкция всеобщего возникает как прямой переход от человека к некоторой трансцендентной сущности. К примеру, ставится вопрос, что дает начало и управляет миром, погодой, землей, небом и пр.? Ответ: это тоже человек, только более могущественный, чем все остальные люди. Так возникают первые идеи духов, богов или Бога. Интересно, что даже в Ветхом Завете Бог представлен как такой же человек, только более могущественный. Есть интересный эпизод, в котором Иаков борется с Богом (Бытие, 32, 24-32).

Итак, такого рода структуры всеобщности задают возможность ориентироваться даже за пределами непосредственно чувствуемого пространства. За счет этого люди могут взаимодействовать с другими группами людей, принадлежащим другим культурам или типам социальности.

Такая конструкция всеобщности недоступна отдельным людям и это принципиальный момент, поскольку как только каждый получит возможность менять структуру всеобщности, она перестанет быть всеобщей и единой. Но людям необходимо иметь доступ к ней. Он осуществляется через посредника, который, в отличие от остальных, может общаться со всеобщим и недоступным уровнем. Примерами таких посредников могут быть шаманы, общающиеся с духами, церковь, современные СМИ или эксперименты в физике. Такие посредники (или «таких посредников») мы будем называть инстанции власти. Появление этих инстанций вносит в жизнь людей порядок, который не проистекает из их повседневной жизни. Появляется порядок, который люди принимают как само собой данный природой или Богом, вечный и неизменный. Относительно этого порядка люди ориентируются и строят свои отношения, и взаимодействия между собой.

Из этого следует ответ на вопрос о том, в чем же смысл власти и для чего она нужна людям. Смысл власти состоит в продолжении жизни человеческого сообщества, который не имеет своих собственных механизмов продолжения, заложенных на биологическом, физиологическом уровне. Поскольку у человека их нет, то власть нужна для продолжения жизни всего человеческого рода.

 Разворачивание власти

Каковы механизмы развития и разворачивания власти? Они связаны с тем, что по мере развития и усложнения человеческого общества, постоянном расширении его возможностей, появляются все новые и новые границы, которые фиксируются как недоступные людям. И при переходе от этапа к этапу эти границы постоянно сдвигаются. Для фиксации такого рода границ строится некоторая псевдометафизическая гипотеза, которая означает, что определенных вещей отдельным людям достичь нельзя, они недоступны.

Например, гипотеза относительно СМИ состоит в том, что невозможно проверить те или иные события, о которых сообщается. Но посредством СМИ можно построить канал контакта с ними. И тогда СМИ начинают работать как инстанция власти, которая сообщает о событиях, недоступных людям или  интерпретирует их.

Другим примером такого рода метафизической гипотезы являются религиозные воззрения. Шаманы или другого рода посредники, обладающие исключительной способностью контактировать с потусторонним миром, становятся инстанцией власти, люди им подчиняются, пока вера в такую гипотезу присутствует. Впоследствии появляются воззрения о том, что некоторые люди обладают исключительными силами, возможностями и не боятся смерти. Люди им подчиняются, поскольку такая сила и бесстрашие перед смертью им недоступны. Так появляется власть силы, оружия, героя. Когда появляется кто-то, кто в соответствии с такой гипотезой может мобилизовать большие силы и заставлять других работать, возникает еще одна инстанция власти – светская власть, власть короля и т.д.

Еще одна инстанция власти – богатство. Люди, обладающие богатством, получают особые возможности для своей жизни, они могут обладать всем, чего захотят, продолжать свою жизнь и жизнь своего рода, не прилагая при этом собственного труда. Возникает некоторая мистическая инстанция всеобщего эквивалента, золота и денег. Интересно, что именно золото обожествляли, поскольку золото не исчезает, не подвержено химическим реакциям, и, соответственно, не в человеческих силах его уничтожить.

Таким образом, по мере развития и усложнения общества постепенно возникает множество инстанций власти, которые держатся на основании некоторой псевдометафизической гипотезы. («Псевдо» она потому, что в нее верят лишь на каком-то промежутке времени).

Смерть власти

Власть начинает разрушаться, когда возникает рефлексия относительно существующего порядка. Вдруг оказывается что то, что раньше было за пределами человеческих возможностей, могут делать уже многие. Граница недоступности Схема рефлексиисмещается, метафизическая гипотеза рушится, власть теряет свою сакральность, а инстанции власти – свой эксклюзивный характер. Люди начинают захватывать инстанции власти, ими манипулировать – и власть разрушается. И так до тех пор, пока не будет восстановлена новая власть на новом уровне недоступности.

Широко известный пример смерти власти – это падение Римской империи в IV-V вв. В этот период сложная, развитая и хорошо построенная Римская империя вдруг начинает проигрывать варварам (галлам, немецким готам и пр.) Причина этого – растлевание и разрушение власти империи.

Властители, которые по своей функции представляли инстанции власти, все больше и больше коррумпировались, и перестали выполнять свою функцию продолжения жизни целого во что бы то ни стало. Если раньше, как показывают исследования Ханны Арендт, сакральность римской власти держалась на вере в Вечный Рим и люди были готовы отдавать ради этого свои жизни, то в тот период начинается десакрализация этой власти. Люди стали бояться смерти, перестают верить во всеобщие ценности. И тогда значительно менее культурно и технологически развитые вожди варваров начали побеждать римские войска, поскольку, несмотря на силу и величие Рима, они имели колоссальную волю к власти и не боялись смерти.

Впоследствии начинается длительный процесс, когда на территории империи возникают различные самостоятельные феодальные государства под властью отдельных варварских вождей. Люди подчинялись новым вождям, чувствуя их силу и недоступность такой силы, какими обладают они, а варвары, в свою очередь, чтобы сохранить власть над этими людьми должны были в какой-то степени превратиться в римских императоров. Так культура Рима начинает ассимилировать варварские племена. Но власти у Рима уже нет. Происходит разделение власти, когда священная (уже христианская) власть сохраняется у римлян, а власть оружия, светская власть – переходит к варварским королям. В такой ситуации они вынуждены довольно долго строить сложные взаимоотношения между собой.

Другой пример смерти власти – 1917 год в России, когда призыв царской власти к восстановлению монархии не мобилизовал народ. Монархическая власть потеряла свой эксклюзивный горизонт, при соединении с которым она Революция 1917 годявлялась инстанцией власти. Так произошла десакрализация власти. При этом новые коммунистические лидеры стали задавать для народа веру в колоссальные возможности пролетариата, в построение правильного и справедливого общества и пр. – и стали властью.

 Таким образом, в нашем исследовании природы власти мы описали механизмы появления, развития и разрушения власти. За счет этого становится понятным, как и где возможно формирования новой власти или новых видов власти, за счет чего она разворачивается и появляются все новые и новые инстанции власти и новые границы недоступности. Также становится понятным, нарушение каких конструкций ведет к разрушению власти.

За счет пройденного анализа природы власти мы тем самым имеем возможность обсуждать схемы организации власти, в которые человек может включаться, может пытаться их осваивать. С другой стороны, схемы организации власти позволяют понять, как строится их разворачивание, как возникают новые инстанции и типы власти.  ·


[1]Печатается с небольшими сокращениями и в журнальном формате. В частности, удалены все гиперссылки.

[2] То есть должна быть введена некая «конструкция разума», которая бы включала в себя в каждой новой ситуации восстановление мышления (акта мышления) по отношению к власти.

Это означает, что каждая ситуация, имеющая отношение к власти, должна быть: прожита, отрефлектирована сознанием участников события власти, и построена некая конструкция – мыслительная, но одноразовая, не вечная. Она должна:

— включать следующий шаг освоения этой власти: критическое (в философском смысле) отношение к традиции или сложившимся принципам власти,

— фиксировать некий новый горизонт проявления власти, задавать возможные сдвижки в понимании власти и в формах ее организации,

— включать (задавать, строить) появление новых носителей и

— строить и осуществлять схему переноса власти на них.

[3] Нельзя предположить, что власть – от Бога или она есть явление не зависящей от нас природы, поскольку это противоречит задаче формирования разумного отношения к власти. Но и предположить, что власть создается или устанавливается людьми по их собственному желанию, также невозможно: сами желания и взаимоотношения возникают в поле власти, и последняя является более первичным механизмом.

Итак, власть как таковая не существует ни сама по себе, ни строится людьми. Последний ответ возникает при неявном предположении, что власть осуществляется человеком, и что человек уже есть. Но нелепым оказывается и противоположное предположение: что власть уже есть (без человека, как сакральное или природное явление).

Таким образом, остается единственный вариант: человек и власть «возникают» одновременно.

Власть создает человека и определяет границы его человечности; вне структур власти человек не является человеком. Власть, таким образом относится к категории схем организации: при применении такой схемы организации, как власть (и других – см. ниже), получаются люди.

[4] Кто-то занимается воспитанием детей, другие – охотой, приготовлением пищи, кто-то сохраняет традиции и пр.

 Попов С.  Кентавр № 37 (декабрь 2005)

____________

  ПОЛИТИЧЕСКИЕ И ГЕОПОЛИТИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ В КОНТЕКСТЕ КОНФЛИКТОЛОГИИ