Практико ориентированные подходы к конфликтам

§1. Практико ориентированные подходы к конфликтам

Далее нас будут интересовать те методологические принципы реконструкции конфликта (как целостного явления), которые осознаются и рефлектируются критически мыслящими исследователями вне зависимости от их дисциплинарной специализации.

Французский социолог А. Турен, считает, что именно «социология запаздывает сравнительно с другими дисциплинами в огромной трансформации общественных наук» (СНОСКА: Турен А. Возвращение человека действующего. Очерк социологии. М.: Научный мир, 1998. С. 29.). Его стремление к отказу «от иллюзорных попыток анализировать действующих лиц вне всякого отношения к общественной системе или, наоборот, от описания системы без действующих лиц» (СНОСКА: Там же. С. 7) продиктовано тем, что он увидел в этом главную опасность. Такой подход достался нам в наследство от классической социологии, которая находится сегодня «не только в состоянии кризиса, но и, по-видимому, неотвратимого упадка» (СНОСКА: Там же С. 36.). Он предлагает и отстаивает идею, которая заключается в том, что «понятие общества должно быть исключено из анализа общественной жизни. При этом появляется возможность и необходимость описать другой тип анализа, в центре которого находится идея социального действия» (СНОСКА: Там же. С. 18–19.). Социология социального действия А. Турена «отбрасывает такое объяснение действующего лица посредством указания на его место в системе. Напротив, он видит во всякой ситуации результат отношений между действующими лицами, имеющими определенные культурные ориентации, включенными в социальные конфликты»   (СНОСКА: Там же. С. 21.). Социология действия, по А. Турену, может быть представлена следующими тезисами. Живой тканью социальной жизни является деятельность самопроизводства и самотрансформации, через вложение инвестиций, имеющих широкий, а не чисто экономический, смысл.

Социальную жизнь характеризуют конфликты, связанные с борьбой за управление этими инвестициями, наличие все более и более живого сознания действующего лица – субъекта, которое:

• дистанцируется от результатов своих инвестиций;
• признает их своими творениями;
• размышляет над своей творческой способностью;
• выбирает в качестве главной ценности сознание и опыт самого себя в качестве субъекта;
• видит в других сходство с собой единственно в силу способности быть субъектами.

«Здесь коренится единство социальной системы, оно представляет собой область, где производится историчность, представляющая смысл общественных конфликтов и основанная на сознании субъекта» (СНОСКА: Там же. С. 22–24.).

Действующее лицо в обществе:

• не является ни отражением функционирования (или противоречий) общества; ни суммой индивидуальных интересов и желаний;
• не может больше говорить от имени Истории, а только от своего собственного имени в качестве определенного субъекта (курсивом выделено мной);
• не призывает никого слиться в большом коллективном порыве, склоняясь, скорее, к антиколлективному порыву;
• отказывается обожествлять общество и еще более государство;
• больше верит в личные свободы, чем в коллективное освобождение;
• утверждает, что общественная жизнь вовсе не управляется естественными или историческими законами, а направляется действиями тех, кто борется и договаривается о том, чтобы придать некую общественную форму значимым для них культурным ориентациям;
• в прошлом оно протестовало против традиций, соглашений, форм репрессий и привилегий, которые мешали его признанию. Сегодня оно протестует с такой же силой, но против аппаратов, дискурсов, заклинаний о внешней опасности, которые мешают ему разъяснить свои проекты,определить собственные цели и непосредственно включиться в те конфликты, дебаты и переговоры, которые он желает.

«Возвращение действующего лица не является возвращением ангела, а скорее, старого крота, и работа социологии состоит в том, чтобы прорвать стену мертвых или извращенных идеологий, а также иллюзий чистого индивидуализма или ослепление декаданса, чтобы увидеть действующее лицо и услышать его слова. Социологический анализ оказывается, таким образом, далеким от официальных дискурсов общества, размышляющего о самом себе. Он гораздо ближе к эмоциям, мечтам, обидам всех тех, кто является действующим лицом, но не признан в качестве такового, потому что формы политической организации и идеологии сильно запаздывают по отношению к практике и действительно современным идеям и чувствам» (СНОСКА: Там же. С. 30–32.). В центр социологического анализа социологии действия ставятся такие понятия, как действующее лицо, общественный (социальный) конфликт, коллективное поведение, формы борьбы, общественное движение.

Одна из основных идей А. Турена (СНОСКА: Там же. С. 10.) – это заново определить субъекта, учитывая дистанцию, которую он занимает по отношению к самой способности дистанцирования. Дистанцию, которую способен занять субъект го отношении к ситуации, к себе, к другому, к организации и т.д., необходимо «распредметить» для того, чтобы заново подготовить самого себя к возвращению в деятельность, включению в общественное движение или в культурную инновацию.

Конфликты могут исследоваться на общесоциальном, социально- психологическом и индивидуально-психологическом уровнях. На всех уровнях можно выделить две стратегии взаимодействия конфликтующих сторон. Экспериментально эти стратегии выявлены прикладной психологией, как  тратегия «сглаживания» и стратегия, ориентированная на интеграцию. (СНОСКА: Хасан Б.И. Психотехника конфликта и конфликтная компетентность. Красноярск: РИЦ Красноярского гос. Ун-та, 1996.).

• Стратегией «сглаживания», которая является ведущей идеей в тренинговом подходе. Участники оснащаются способами-навыками эффективного поведения, слушания, говорения в уже случившемся конфликте. Основное – это не поиск противоречия, а изменение отношения к факту переживания в конфликте и его последствий.
• Стратегией, ориентированной на интеграцию. Она открывает принципиально новые возможности анализа конфликта на основе ясного и открытого выявления всех различий, вычленения наиболее существенных противоречий, уяснения используемых понятий, схем, теоретических конструкций и т.д., а также раскрытия технологий принятия управленческих решений в конфликтных ситуациях.

В отечественных тренингах преобладает первый подход, где упор делается на сиюминутной выгоде и пользе для участников. Практически на всех (автором статьи их было проведено более 30) тренингах инновационного типа, где принимали участие психологи, между автором статьи, как ведущим тренинга, и психологами возникали ожесточенные конфликты, показывающие наличие конфликтофобии и этических предрассудков у психологов (СНОСКА: Пашкова M.E., Цой Л.Н. Опыт взаимодействия психологических методов и социологических подходов в учебном процессе. Реальные разногласия, пути их преодоления, дальнейшие перспективы совместной работы//В контексте конфликтологии. М.: «Институт социологии РАН», 1997. Вып.1.; Цой Л.Н. Профессиональное самоопределение в ситуации неопределенности и конфликта (по результатам работы социологической школы конфликтологии)//В контексте конфликтологии. Отв. ред. Т.М. Дридзе и Л.Н. Цой. М.: «Институт социологии РАН», 1999. Вып. 2.).

Отношение к конфликтам у большинства традиционно мыслящих психологов – отрицательное. Присутствие такого феномена, как конфликтофобия (страх перед конфликтом), не позволяло им всерьез обратиться к генезису конфликтной ситуации, в одном из пунктов которого появляется конфликт.

Можно сказать, что тренинг – это экспериментальная площадка, на которой возникает реальная возможность выявить коммуникативные способности и возможности исследователей. С одной стороны, возникает осознание необходимости междисциплинарного подхода для целостного видения конфликта, с другой – остаются конфликтофобия, эмоционально-психологическая и интеллектуальная ограниченность исследователей, не позволяющие преодолеть собственные стереотипы сознания.

Принципиальное замечание Б. Хасана обращено к традиционно мыслящим психологам. Оно заключается в том, что большинство исследователей не определяет границы между конфликтом и стоящим за ним противоречием. «Нет четкого различия: где разрешается конфликт, снявший противоречие и имеющий самостоятельную жизнь и форму, а где разрешается породившее его противоречие и, таким образом,  делается шаг в развитии системы  и человека. Наблюдая конфликт извне, традиционные психологи всегда стремятся разрешить его изнутри, не выходя за границы субъективированной конфликтной ситуации и обсуждая только пользу ее участников». (СНОСКА: Хасан Б.И. Психотехника конфликта и конфликтная компетентность. Красноярск: РИЦ Красноярского гос. Ун-та, 1996. С. 22–23.)

В отличие от социальных явлений, которые изучаются общественными науками как бы в отчуждении от их субъективного переживания, конфликт представляет собой особый объект познания. Он не существует независимо от человека, а значит и от исследователя. Конфликт, по Б. Хасану, является необходимой стороной любого взаимодействия как внешнего (интеракция), так и внутреннего (интроакция). Таким образом, считает Б. Хасан, перед прикладной психологией и психологами стоит задача «отойти от стереотипов обыденных представлений, что означает отказаться от субстанционального отношения к конфликту», а значит, исследовать и дистанцию между исследователем и конфликтом.

М. Фуко писал, что психология – это «главным образом исследование человека в терминах функций и норм (а эти функции и нормы в свою очередь можно интерпретировать на основе конфликтов и значений, правил и системы)» т.е. трактовал конфликт шире, чем позволяют предметные рамки психологии. (СНОСКА: Там же. С. 377.),

Междисциплинарной научной парадигмой (интегрирующей разнопредметное знание под общим углом зрения на жизненный мир и социокультурные процессы в современной отечественной социологии) можно считать экоантропоцентрическую парадигму в социальном познании и социальном управлении. Ее автором является Т.М. Дридзе (СНОСКА: Дридзе Т.М. На пороге экоантропоцентрической парадигмы.//ОНС (Общественные науки и современность). М.: Наука, 1994. №4.; Дридзе Т.М. Человек и городская среда в прогнозном социальном проектировании.//ОНС (Общественные науки и современность). М.: Наука, 1994. №1.; Дридзе Т.М. Социальная коммуникация и культура в экоантропоцентрической). Как исследователь, теоретик и практик она преодолела (в первую очередь в своей профессиональной биографии и профессиональном сознании) некоторые междисциплинарные барьеры между филологией (по первоначальному высшему образованию), философией (кандидат философских наук), психологией (доктор психологический наук) и социологией (профессор социологии), а также:

• дала язык описания социальной реальности в двух парадигмах;
• ввела новые понятия и определения;
• предложила социальную технологию, включающую две взаимоувязанные стратегии – социально-диагностическую и социально-коммуникативную, которые встраиваются в управленческий цикл на стадии, предваряющей принятие управленческого решения;
• выделила, из многочисленного арсенала методов, методы диагностики локальной ситуации, которые предоставляют широкие возможности для применения всей «совокупности разновидностей анализа»  содержания любых документальных и других источников. (СНОСКА: Дридзе Т.М. Экоантропоцентрическая парадигма в социальном познании и социальном управлении.//Человек №2, 1998. С. 85.).

Проведенный ею анализ некоторых фундаментальных социологических моделей, которые, как правило, представляют собой идеальные конструкты без человека, позволил ей вместо триады понятий: «группа (класс) – общество – общественные отношения» в центр социологического анализа поставить связку «человек – среда (жизненная, социокультурная) – их взаимодействие (основанное на коммуникации)» (СНОСКА: Дридзе Т.М. Человек и городская среда в прогнозном социальном проектировании.//ОНС (Общественные науки и современность). М.: Наука, 1994. №1. С. 99.). Экоантропоцентрическая социология позволяет отойти от узкопрофессиональной специализации. Она предоставляет возможности как бы «схватить» в целостности такое социальное явление, как конфликт, где в центре внимания будут «не просто Человек и/или среда, но те обменные (метаболические) процессы, которые происходят между ними» (СНОСКА: Дридзе Т.М. Социальная коммуникация и культура в экоантропоцентрической парадигме.//В контексте конфликтологии… М.: «Институт социологии РАН», 1997. № 1. С. 74.), не только в конфликте, но и в предконфликтной ситуации.

Основные идеи экоантропоцентрической социологии могут быть представлены следующими тезисами:

• социальные институты общества представляют собой кристаллизацию межчеловеческих отношений;

• поскольку природа человека целостна и двуедина (сочетает в себе инстинктивные и ментальные начала), то и социально-значимые процессы, восходящие к предметным и функциональным потребностям человека,также целостны и двуедины.

«А поэтому изначально не группы (этнические, конфессиональные, профессиональные и т.п.) с предписанным им типовым сознанием и поведением, «распадающиеся» на отдельных «представителей», а люди, которые, осуществляя свой собственный выбор и/или, делая его под давлением среды, образуют такие группы и общности, идентифицируют себя с ними сегодня, а завтра по каким- либо мотивам меняют ориентацию» (СНОСКА: Дридзе Т.М. Экоантропоцентрическая парадигма в социальном познании и социальном управлении.//Человек №2, 1998. С. 100.).

Близость идей вышеперечисленных исследователей определена не только осознанием социально значимых проблем и конфликтов как целостных социальных феноменов, в которых оказывается человек (общество), но и невозможностью в рамках уже существующих подходов приблизиться к практике.

Оглавление книги Цой Л.Н. «Практическая конфликтология»

Конфликтология  и конфликты