§2. Смена научной парадигмы: от теории классовой борьбы к теории социального конфликта
То, что никогда не подвергалось сомнению, не может считаться доказанным (Д. Дидро)
Одной из первых работ по социологии конфликта в России, в которой осуществлена постановка фундаментальных вопросов и поиск новых подходов в исследовании конфликтов является работа А.Г. Здравомыслова (далее в А.Г.) (СНОСКА: Здравомыслов А.Г. Социология конфликта. Исследование конфликта на макроуровне. Теоретические предпосылки. Н. Новгород: Волго-Вятский кадровый центр, 1994.).
В ней предпринята попытка соотнесения макрои микроуровня, изложение различных идей о конфликтах, обоснование смены парадигм, а также дано авторское определение понятия «конфликт». Попытаемся разобраться, что лежит в основании смены парадигм, и какое влияние оказала смена парадигм на определение конфликта? Рассмотрим определение конфликта, сформулированное А.Г. с точки зрения нового подхода и обоснования смены парадигм. В этих целях проведем логический анализ понятия «конфликт». (В дальнейшем, те характеристики понятия «конфликт», которые будут подвергнуты детальному «разложению» выделены курсивом).
«Конфликт, – утверждает А.Г. – это форма отношений между потенциальными или актуальными субъектами социального действия, мотивация которых обусловлена противостоящими ценностями и нормами, интересами и потребностями» (СНОСКА: Там же. С. 32.).
Детально развернем это понятие и начнем свое размышление с признания того, что конфликт – это явление, имманентно присущее человеческому существу, могущее проявиться через социальное действие между потенциальными или актуальными субъектами. Принятие конфликта как нормального явления и введение определений «потенциальный» или «актуальный» субъект обязывает нас признать, что любой человек на Земле находится в состоянии конфликта с теми, о существовании которых он даже не подозревает, так как они являются потенциальными субъектами будущего социального действия. Эта теоретическая предпосылка и теоретическая возможность уже были зафиксированы в истории конфликтологической мысли. Теория классовой борьбы (К. Маркс), в которой абстрактный уровень рассмотрения противоречий между трудом и капиталом, позволяет сделать вывод о том, что, принадлежа к тому или иному классу (класс, как теоретическая конструкция), субъект уже находится в состоянии конфликта и непримиримого противоречия антагонистического характера. В этом плане введение в определение конфликта «потенциального или актуального» субъекта показывает тождество подхода к конфликту А.Г. и теории классовой борьбы К. Маркса. А если это так, то в небольшом анализе части понятия «конфликт» (это касается актуального или потенциального субъекта) пока не видно нового подхода к конфликту со стороны А.Г. Теперь поразмышляем о субъектах социального действия, так как мотивация их конфликтного взаимодействия обусловлена противостоящими ценностями, нормами, интересами и потребностями.
Зададим вопрос: «На каком уровне представлены конфликтующие субъекты?» Например, если это макроуровень, то субъекты социального действия могут быть представлены государствами, нациями, крупными акционерными компаниями, общественными движениями, партиями. Но тогда следующий вопрос: «О какой мотивации идет речь? У кого эта мотивация?» Если это мотивация политиков, дипломатов и прочих лиц, имеющих весьма ограниченные возможности и полномочия, то их ценности и потребности не имеют существенного значения, поскольку это субъективные параметры. Поэтому искать мотивацию субъектов на макроуровне не имеет смысла. Государство же в целом, или общественные движения, партии, классы и т.д. не могут иметь единой мотивации, тем более каких-либо одних противостоящих ценностей, потребностей, интересов. Поэтому искать мотивацию субъектов на макроуровне – это нонсенс, так как мотивация – это субъективное понятие. А когда мы включаем «мотивацию» в понятие «конфликта», необходимо сразу же конкретизировать индивидуального или социального субъекта.
Так, например, анализируя конфликты в России необходимо искать мотивацию таких субъектов, как «ЛДПР», «Наш дом – Россия», «МММ» и т.п. (В дальнейших работах А.Г. мотивация субъектов в конфликтах не раскрывается), Например, причины распада СССР, А.Г. объясняет не мотивацией субъектов, а демократической трансформацией России, межнациональными конфликтами, реакцией республик на мораторий и другими причинами (СНОСКА: Здравомыслов А.Г. Межнациональные конфликты в постсоветском пространстве. М.: Аспект-Пресс, 1997. С. 38–47.).
Таким образом, мотивация субъектов социального действия является некоторой ограниченной характеристикой и не может быть рассмотрена как непременный и существенный элемент при определении социального конфликта на макроуровне, тогда как с психологической точки зрения, она заслуживает внимания. Раскрывая далее понятие «конфликт», мы видим, что в нем социальное действие субъектов имеет мотивацию, которая обусловлена противостоящими ценностями и нормами, интересами и потребностями. Значит, если ценности и нормы не противостоят, конфликта может не быть? Мы видим, какие жестокие и крайние формы конфликтов происходят в России, где недавно были единые ценности (не противостоящие), но разные и нормы и потребности, которые сегодня привели к наиболее жестоким формам насилия в конфликтах. Например, события в Чечне показывают, что все конфликтующие стороны хотели бы мира в Чечне. Но каждый субъект и социальная группа устанавливают мир, в первую очередь, в соответствии со своими представлениями о мире и о Законе, а затем уже на основании этих представлений осознается заново история, интерпретируются факты, защищаются интересы, нормы, потребности и т.д.
Что значит противостоять? Это значит чему-то сопротивляться. Это ситуация, в которой одна сторона прилагает усилия или производит давление, а другая сопротивляется, противостоит ей. В данном определении понятия «конфликт» существенные характеристики конфликтного взаимодействия – насилие, борьба, столкновение сторон, сопротивление и ущерб (Л. Козер) – заменены А.Г. на противостояние. Почему произошла замена характеристик конфликта в направлении более мягкого варианта? А.Г. обосновывает смену характеристик в определении конфликта тем, что на смену теории классовой борьбы в анализе социальных явлений «приходит теория социального конфликта». Но самым важным аргументом смены парадигм для А.Г. является то, что «исходная предпосылка исследования конфликта состоит также в том, что после августа – декабря 1992 года в обществе сложилась новая общественно-политическая ситуация» (СНОСКА: Здравомыслов А.Г. Социология конфликта. Исследование конфликта на макроуровне. Теоретические предпосылки. Н. Новгород: Волго-Вятский кадровый центр, 1994. С. 12.). Такой аргумент позволяет сделать вывод о том, что смена научной парадигмы в России действительно неотделима от смены идеологических установок в обществе, в том числе и у исследователей. Значит, если завтра опять изменится политическая ситуация, то исследователь вправе будет опять сменить научную парадигму? Возможно, что для исследователя (социолога) должна быть первична не теория, как ценность научного познания, а общественно-политическая ситуация, в которой он находится. Принесение теории классовой борьбы в жертву политической ситуации, показывает тесную взаимозависимость исследователя от тех социальных процессов, которые происходят в обществе.
Смена научных парадигм в обществе – это нормальное явление. Нормальным должен быть также и принцип критического анализа исходных оснований и ценностей мировоззренческого плана самого исследователя, в том случае, если он предлагает научному сообществу и новой власти заменить одну научную теорию (как теоретическую конструкцию) на другую. Но любая теория имеет свою ценность как теоретическое исследование, которое не может потерять свою ценность из-за смены общественно-экономической формации.
Новая власть также как и любая власть в обществе формирует, создает и консервирует идеологические установки. Отказ от теории классовой борьбы вовсе не означает, что общества перестало быть разделенным на тех, кто у власти, и на тех, кто не у власти; на богатых и бедных. Все это сохраняется в рыночно-ориентированном обществе, обостряя противоречия между трудом и капиталом.
Эти факты социолог (в отличие от не социолога) не может не признать. Таким образом, логический анализ определения понятия «конфликта, данного в работе А.Г. и раскрытие его смысловых характеристик показывают, что с точки зрения логического анализа понятия «конфликт», фундаментальные вопросы в работах А.Г. развивают те идеи, которые доминировали в зарубежной и отечественной социологии и психологии. Можно с большой вероятностью утверждать, что в работе А.Г. отказ от теории классовой борьбы обусловлен как общественно-политической ситуацией в России, так и гражданской (и мировоззренческой) позицией исследователя. В то же время отметим, что если теория классовой борьбы появилась в результате поисках ответа на животрепещущие проблемы, сложившиеся в капиталистическом обществе в жесткой классовой борьбе, то появившаяся позже теория социального конфликта (Г. Зиммель, Л. Козер) (СНОСКА: Зиммель Г. Конфликт современной культуры. Пг., 1983.; Козер Л. Функции социального конфликта//Социальный конфликт: современные исследования. М., 1991.) как бы «вписывала» конфликт в идеи общественного порядка.
Поэтому теория социального конфликта не нова в научном мире, она нова для исследователей в плане приложения ее к конфликтной реальности в России. На основе логического анализа понятия «конфликт» можно выявить, что А.Г. Здравомыслов действительно подтвердил мысль о тесной взаимосвязи теории конфликта (и теоретика как ее носителя) с практикой, т.е. с появлением новой общественно-политической ситуации.
Самый главный вопрос, который задают практики, а если завтра изменится общественно-политическая ситуация, то теоретики будут искать другую теорию для объяснения социальных конфликтов?
Вероятнее всего – да, так как именно в рассматриваемой далее работе такая постановка вопроса нашла свое развитие и разрешение.
Оглавление книги Цой Л.Н. «Практическая конфликтология»
Конфликтология и конфликты