Яндекс.Метрика

О существовании многих логик: о различии формальной, диалектической и содержательно-генетической логик

О существовании многих логик: о различии формальной, диалектической и содержательно-генетической логик

§ 3. О существовании многих логик: о различии формальной, диалектической и содержательно-генетической логик.

Так что же такое мышление?

Высказанная здесь точка зрения на процессы мышления не единственная. Более того, есть позиция (о ней мы сейчас и будем вести речь), в соответствии с которой никакого правильного мышления, описываемого и выделяемого формальной логикой, просто не существует, а так называемое “правильное” мышление — это “мертвое” мышление. Это высказывания, суждения, различные словесные выражения мысли. “Живое” движущееся мышление, которое существует и развертывается в ситуации диалога, полилога и мыслекоммуникации, невозможно описать на основе формальной логики. Но это не означает, что логика вообще не нужна и что логики для описания мышления не существует. Нет, существует, но это — другая, неформальная логика, она называется диалектической.

В ряду выдающихся личностей, разрабатывавших проблемы диалектической логики, можно выделить и Платона, и Николая Кузанского, и Георга Вильгельма Фридриха Гегеля, и Карла Маркса, и Эвальда Васильевича Ильенкова. Чем же характеризуется диалектическая логика? Тем, что в соответствии с принципами этой логики подлинный предмет мышления описывается взаимопротиворечивыми утверждениями: А есть В и одновременно А не есть В.

Типичным примером диалектического мышления является, например, диалог Платона “Парменид”, в котором Платон показывает: то, что мы называем мышлением, устроено весьма своеобразным образом. Мыслить можно только единое, предметом мысли является единое, одно. Многое не является предметом мысли, оно распадается на бесконечное число самых разнообразных характеристик и свойств, начинает бесконечно дробиться, у него появляется бесконечное число определений. Но, с другой стороны, это самое единое не может ни существовать, ни не существовать, оно не может стать предметом высказывания, поскольку оно тут же превращается во многое.

Действительно, сама фраза, в которой что-то высказывается, уже состоит не из одного слова, но из многих слов и фраз. И, следовательно, единое нельзя мыслить. Получается странное двойное утверждение: можно мыслить только единое — единое невозможно помыслить. И оба этих утверждения одновременно истинны.

Это один из важнейших принципов диалектической логики, утверждающей, что законы развития знания определяются выделением подобных двойных высказываний и сведением их в противоречивые пары. И только при выделении подобных противоречивых пар можно говорить о восстановлении истины и правильного взгляда на некий описываемый предмет. Подобные парные высказывания могут быть обнаружены по всему полю содержательных представлений человечества — в каждой дисциплине, в каждой области человеческой практики, в каждом мировоззренческом постулате.

Какое бы предметное утверждение мы ни взяли, для него обязательно найдется парное, его отрицающее утверждение.

  •          Все тела состоят из молекул. — Реальные вещи не состоят из молекул.
  •          Тело движется равномерно и прямолинейно, если к нему не прикладывается никакая сила. “Врожденная сила материи есть присущая ей способность сопротивления, по которой всякое отдельно взятое тело, поскольку оно предоставлено самому себе, удерживает свое состояние покоя или равномер-ного прямолинейного движения”1.
  •  Две параллельные прямые не пересекаются ни в какой точке. — Две параллельные прямые пересекаются в бесконечно удаленной точке.
  •  На Земле существует ограниченное число энергетических ресурсов. — На Земле существует бесконечное число энергетических ресурсов.
  •  Врать нельзя ни при каких условиях. — Возможна ложь во спасение.
  •  Высшая ценность — человеческая жизнь. Человек не должен лишать себя жизни ни при каких условиях. — Допустима и возможна эвтаназия1 для неизлечимо больных, умирающих в страшных мучениях.
  •  В феврале 1917 года в России произошла буржуазная революция. — Не было никакой революции: были заговор и измена. В феврале 1917 года царь был отстранен от власти в результате заговора.

Впервые в Новое время эту закономерность — устройство человеческого мышления во всех областях практики подобным образом — обнаружил родоначальник классической философии Иммануил Кант. Он назвал это обстоятельство антиномиями человеческого разума. Слово антиномия в переводе с древнегреческого означает “противозаконие, или нарушение закона”. Известен ряд безусловных для Канта антиномий, которые не определяются устройством мира или предметом мысли, предметом познания, но коренятся в природе самого мышления, например:

  • Мир ограничен в пространстве и времени. — Мир безграничен в пространстве и времени.
  • Мир познаваем. — Мир непознаваем.

То, что мы можем строить бесконечное число утверждений, отрицающих друг друга в любой области практики, — безусловный факт человеческого познания, отрицающий догматизм общечеловеческого мышления.

Но, конечно, самый принципиальный вопрос связан с тем, как объяснить это наличие взаимопротиворечивых, взаимоотрицающих точек зрения? И великие философы, продолжившие традицию Канта и преодолевшие “кантианство” в вопросе о противоречиях и антиномиях человеческого мышления, — Иоганн Готлиб Фихте и Гегель — выдвинули следующие важнейшие утверждения: противоречия — результат человеческой мыследеятельности (“самодеятельности”, по Фихте), человеческого мышления, развивающегося в истории. В соответствии с основными идеями Гегеля, во всякой теоретически проработанной области существуют положения, постулаты (Satz), в соответствии с которыми должны быть поставлены противопостулаты, противоположения (Gegensatz)1 — противоположности. Выявление положений и противоположений, противопоставляемых им утверждений осуществляется в процессе развития мышления в рассматриваемом разделе науки — физике, математике, литературе, истории, философии и др.

Если в определенном разделе данной науки появляется некоторое положение, четко фиксированное утверждение, то через какое-то время в другом разделе этой же науки появляется утверждение, прямо противоположное первому, его исключающее. Так как структуры положений и противоположений “рассыпаны” по разным разделам науки, их, как правило, никто не видит, поскольку сегодня, для того чтобы получать какие бы то ни было результаты в науке, необходимо быть узкоспециализированным профессионалом, то есть знать очень немного о больших разделах науки и все — об очень маленьком раздельчике.

Хотя подлинные результаты и продвижение в науке связаны как раз с выявлением противоположных, взаимоотрицающих суждений, найдется очень немного специалистов, которые способны квалифицированно осуществлять подобную работу, выявляя, систематизируя проблемные блоки. Для этого профессионал должен очень хорошо знать философию, историю философии, в совершенстве владеть большими разделами науки, а также историей этих разделов.

Относительно всего вышесказанного возникает определенная трудность: а каков вообще механизм формирования подобных взаимоотрицающих высказываний в различных областях практики и науки? Можно сказать, что подобный процесс осуществляется общественно-эволюционно-исторически, то есть люди его специально, целенаправленно не строят, но он происходит. И, следовательно, поскольку он происходит, теперь можно открыть определенную закономерность, определенный закон, скрывающийся за данным общественно-историческим процессом. Но после того, как этот закон открыт, его можно использовать искусственно.

Для того же, чтобы использовать этот закон искусственно, необходимо ответить на вопрос: а что такое мышление, каковы его механизмы, каковы формы его организации и как процесс мышления можно строить в различных областях науки и практики, “прокладывая на болоте гати” (С. В. Попов), имея в виду под топями болота запутанные, спутанные, “заболоченные” области знания, где отсутствуют четко выработанные принципы исследования.

Одна из гипотез была выдвинута российскими философами, логиками, психологами, методологами: мышление имеет деятельностную природу и деятельностные механизмы осуществления. Разработанное ими представление о мышлении как о деятельности означало: мышление можно и нужно целенаправленно строить как деятельность; в мышлении можно ставить цели, создавать инструменты, средства и технологии; необходимо постоянно вырабатывать нормы мышления, создавать его схематические, знаково-символические языки, а также анализировать и описывать процессы употребления знаний о мышлении.

При этом под деятельностью не следует понимать произвольно, искусственно конструируемый механизм. По отношению к мышлению не годится принцип “как построим, так и будет”. У мышления есть собственная “природа”, собственная стихия — безусловно, речь идет в данном случае о цивилизованной, культурной, духовной природе, за которой стоит тысячелетняя история жизнедеятельности этнических групп и личностей. Поэтому, для того чтобы ставить цели, что-то искусственно преобразовывать, создавать продукт, надо еще суметь войти в эту “природу” — в стихию Духа. Но чтобы оказаться в ней, нужно еще ухитриться это сделать, а также должно повезти (или, выражаясь на другом, религиозном языке — нужно благословение, посвящение).

Но если мы стали вырабатывать взгляд на мышление как на деятельность, возникает вопрос: а есть ли в этом случае у мышления, рассматриваемого в форме деятельности, логика? Или она отсутствует и можно все на любых произ-вольных основаниях как угодно преобразовывать и строить? Такая логика была разработана и создана в свободных ассоциациях российских философов, логиков, методологов. Ассоциации эти назывались: Московский методологический кружок и Комиссия по проблемам логики и психологии, а созданная в них логика — содержательно-генетической. Эта логика, в оппозицию к формальной, была названа содержательной.

Основная задача этой логики состоит в том, чтобы описывать процессы употребления и происхождения знаний в мышлении. При этом знание не отождествляется с мышлением. Знание есть воспроизводимая структура мышления, очищенная от всего лишнего специально для задач этого воспроизводства. Содержательная логика во многом была разработана и создана для того, чтобы описывать в мышлении процессы понимания, от которых абстрагируется (которые не учитывает) формальная логика, а также учитывать работу процессов сознания, которые опять же не важны для описаний процессов суждения, осуществляемых при помощи языка формальной логики.

Важнейшим представлением, созданным и используемым в содержательно-генетической логике, является идея уровней, или слоев замещения, знаками процессов оперирования с различными мыслительными предметами. Подобное представление о мышлении как о многослойном образовании, имеющем принципы замыкания друг на друга различных слоев, характерно для понимания природы мышления в других, отличных от европейской системы философии науках, например в китайской философии. Очень важно понимать, что за этой многослойностью мышления стоит разнопозиционная мыследеятельность, где функция каждой из позиций символизирует различные слои мышления и функция ни одной из позиций не тождественна функциям других позиций.

Эта разнопозиционность внутри мышления означает лишь следующее. Мышление по своему происхождению имеет коллективную природу, оно составляется и складывается из выполняемых в разных позициях функций деятельности людей. Передача, или взятие мыслительного предмета другой позицией, равносильно его преобразованию и полной переделке. Чтобы понять это обстоятельство, следует рассматривать перенос предмета мышления из слоя в слой как его втягивание в другую смысловую действительность, как внесение в слои-среды понимания, имеющего другую смысловую окраску. В этих слоях предмет мышления перекрашивается и изменяет свое назначение.

Эти мыслительные перемещения и переходы из слоя в слой, а также появление новых слоев и должны описываться специально разработанной и созданной содержательно-генетической логикой. Такими мыслительными предметами в отдельных случаях могут быть и вещи, но чаще всего это — знаки, символы, формулы, словесные выражения. В соответствии с представлениями содержательно-генетической логики мышление — это несущаяся динамическая смысловая стихия, которая движется вокруг устойчивых и структурно определенных слоев замещения и в которой выделяются и становятся предметом анализа и проработки мыслительные предметы.

Но откуда берется мыслительный предмет? Ведь предмет мышления — это вовсе не вещь, которая существует независимо от чего бы то ни было и представлена в мышлении. Мыслительный предмет вычленяется и приобретает свое существование, начинает существовать для сознания в силу того, что точка зрения, соответствующая данному мыслительному предмету (в результате изложения и рассмотрения которой он впервые проявляется), противопоставляется в коммуникации и взаимодействии другой точке зрения. Только наталкиваясь в разговоре на другую точку зрения, которая отрицает и ломает нашу, мы вдруг начинаем понимать, что нам придется специально разбираться, в чем же состоит наша точка зрения, которой так сопротивляется и так отчаянно противостоит наш собеседник.

Содержательно-генетическая логика — это специальный язык описания и анализа, который, прежде всего, нужен в тех ситуациях, где машинообразность и автоматизм мыслительного рассуждения разрушаются и становятся невозможны.

 Это логика в ситуации шока, которую использует каждый из участников столкновения для реконструкции и выявления собственной позиции. И этим содержательно-генетическая логика отличается от формальной логики, предполагающей определенный и обязательный автоматизм рассуждения. Вместе с тем содержательно-генетическая логика в отличие от логики диалектической отнюдь не нацелена на построение двойных взаимоотрицающих утверждений по типу “предмет есть и одновременно не-есть”, поскольку с точки зрения содержательно-генетической логики подобные двойные взаимоотрицающие, противоположные утверждения не принадлежат и не могут принадлежать мышлению и рассуждению одного лица и одной позиции, одной структуре рассуждения, но они реализуются во множестве мышлений многих позиций.

Вот мы и получили структуру проблемной ситуации, которая задает единичку анализа — “машинку” (схема 2). Эту “машинку” мы будем постоянно восстанавливать, выстраивать заново, повторять, переходя из одной предметной области в другую. Вы, читатели, должны со временем очень хорошо представить и понять, что все человеческое мышление состоит из подобных “машинок” разного рода. Всегда, когда удается получить некоторый принципиально новый результат, принципиально новое знание, в действие включается подобная “машинка”. Эта единичка-“машинка” построена на описании проблемной ситуации с трех разных позиций: формальной, диалектической и содержательно-генетической логик.

Каждая из этих позиций имеет, во-первых, собственный язык описания предмета обсуждения проблемной ситуации и проблемы, а во-вторых, собственный язык описания представлений другой позиции.

Это означает, что данные позиции обладают пониманием и мышлением, они могут понимать устройство чужого мышления и сознания и описывать его. Кроме того, каждая из позиций может еще претендовать на описание самой ситуации, которую можно представить как взаимодействие трех разных позиций — трех разных логик друг с другом. Но если это так, если проблемная ситуация — это живое многоголосие разных мышлений и разных профессиональных позиций, то, чтобы разобраться с ситуацией, необходимо входить в мышление и сознание каждой из этих позиций, пытаться заимствовать и видение, и понимание данной ситуации с разных позиций. Стало быть, с этим могут справиться только Разведчик и только Следователь. Поэтому, дорогие ученики, настал час для вас — занимать позицию Разведчика и Следователя, с тем, чтобы самим выстраивать собственное понимание и видение данной ситуации, перемещаясь из позиции в позицию.

Мы должны сказать вам, что все спорные и до конца не разрешенные вопросы (а все жизненно важные вопросы до конца не разрешены и, видимо, постоянно будут пересматриваться) устроены сходным образом и требуют соответствующего подхода. Как правило, есть несколько человек, которые придерживаются совершенно разных взглядов и обладают несхожими, взаимоотрицаемыми пониманиями по некоторому исходному вопросу-пункту.

Чтобы выработать собственную оригинальную точку зрения, придется обязательно восстанавливать разные позиции, определяющие разное отношение к данному вопросу, а также разбираться с тем, как эти разные позиции соотносятся друг с другом. Но ситуация усложняется еще и тем, что ваше понимание — совершенно бескорыстное, связанное с искренним стремлением понять данный вопрос — зависит от того, какую позицию вы займете. В спорном неразрешенном вопросе невозможно разобраться, если вы не займете какую-либо определенную позицию. Не существует точки некоторого Абсолютно правильного наблюдателя, который рассматривает данный вопрос. Каждый раз все будет зависеть от того, какую позицию и исходя из чего выработали вы, как вы самоопределились.

Итак, что же можно установить, осуществляя разведку той ситуации с тремя типами логик, которую мы выше обрисовали?

Нам очень важно, что можете установить вы в ходе самостоятельной разведки и расследования. Можете ли вы, например, восстановить наш замысел и ответить на вопрос: зачем мы ввели с позиций трех логик три разных представления о проблемной ситуации?

Мы уточним наше представление о деятельности Разведчика (по крайней мере в метапредмете “Проблема”), которую вы должны будете осуществлять на протяжении всего текста учебника. Эта деятельность состоит из следующих важнейших моментов. В проблемной ситуации, где всегда представлено несколько разных позиций, находящихся в сложных отношениях друг с другом, Разведчик должен уметь входить в действительность (или сознание) мышления каждой из позиций и представлять, как и что думает человек, находящийся в данной позиции, как и что он думает по поводу других позиций. Поэтому вы, читатели, как Разведчики должны научиться входить в мышление (сознание) авторов данного учебника — в наше мышление — и отвечать себе на вопросы: что мы делаем, зачем мы каждый раз предлагаем данный набор позиций и нельзя ли предложить иной?

Входить в чужое мышление (сознание) можно, восстанавливая, во-первых, категориальную структуру данного мышления; во-вторых, цели и средства действия данной позиции; в-третьих, схемы, символы, языки, образный строй данного мышления-сознания. Вот эту работу нам и придется проделывать в каждой из проблемных ситуаций.

Итак, что мы сделали и зачем? Мы хотели восстановить проблемную ситуацию, которая существует в отношении между разными логиками. А поскольку она существует в отношении между разными логиками, то будет проявляться и тогда, когда возникнет проблемная ситуация. Поскольку та или иная логика определяет язык описания всякой проблемной ситуации, эта ситуация (в отношениях между логиками) будет являться метапроблемой.

Это обстоятельство очень важно как для построения нашего учебного курса “Проблема”, так и для осмысления принципов устройства мышления. Мы опять приходим к тому, что мышление многоуровнево, оно одновременно разворачивается во многих слоях, или пластах, не важно, осознаем мы это или нет. И в дальнейшем вам, читатели, надо научиться видеть, да-да, видеть, как разворачивается мышление.

С точки зрения формальной логики в той ситуации, которую мы называем проблемной, происходит нарушение закона противоречия и закона тождества. С точки зрения диалектической логики результат проблемной ситуации — это продукт единого мышления, фрагмент его понятийной структуры. Сведение в пары взаимоотрицающих суждений впервые позволяет выявить полноценную понятийную структуру. С точки зрения содержательно-генетической логики, в проблемной ситуации мы попадаем в ситуацию “дырки”, или сбоя в мышлении. И безусловное наличие этой “дырки” обнаруживается за счет отрицания разными мышлениями друг друга.

Интересно, что при этом каждое из сталкивающихся в ситуации мышлений использует суждения и высказывания, которые полностью соответствуют законам и принципам формальной логики. Не соответствуют этим законам только оба суждения, принадлежащие двум разным мышлениям, взятые одновременно и рассматриваемые как одно мышление. Каждое из данных мышлений может быть рассмотрено как адекватно описывающее предмет с одной стороны, но в равной степени они являются неадекватными и неистинными в их претензиях полностью исчерпать предмет — каждое собственным описанием.

Таким образом, можно утверждать, что основная оппозиция между формальной и диалектической логикой состоит всего в одном маленьком пункте. В формальной логике противоречие принадлежит двум разным мышлениям из разных не сводимых друг к другу систем. Диалектическая же логика считает мышление только системой, в которой существует и представлено противоречие. Поэтому противоречие существует, само собой разумеется, в единой — единственной системе мышления.

А содержательно-генетическую логику интересует переход от нескольких разных систем, противостоящих друг другу мышлений, со взаимоотрицающими друг друга представлениями о предметах, к системе единого мышления, где эти представления (стороны) взяты как моменты единого представления об объекте. Поэтому про содержательную логику можно сказать языком логики диалектической: противоречие в ней принадлежит двум разным мышлениям и не принадлежит им, поскольку принадлежит единому мышлению.

Содержательную логику, с этой точки зрения, интересует сам процесс перехода к выработке и построению единого целостного взгляда на основе объединения первоначально разъединенных и противопоставленных точек зрения. И если диалектическая логика утверждает, что подобное объединение и синтез происходят эволюционно-исторически (нет субъекта, который это делает, — это делает общество или даже многие общества на протяжении большого исторического периода), то содержательно-генетическая логика утверждает, что у нее есть технология построения этого перехода — от противостоящих и отрицающих друг друга систем мышления к единому, имеющему синтетическое введение мышлению.

Но есть еще одно весьма существенное отличие содержательно-генетической логики от диалектической и формальной. Это отличие связано с представлением устройства мышления. Если для диалектической и формальной логики мышление существует само по себе, то для содержательно-генетической — мышление существует, во-первых, наряду и во взаимодействии с процессами коммуникации и действия, а во-вторых, в форме чистого мышления и также коммуникативного мышления, мыследейственного мышления (мышления в системе действия). Это имеет самое существенное отношение к технологии проблематизации, которая как раз и возникает из ситуации коммуникативного конфликта и конфликта принципов действий.

§ 1. Для чего предназначен метапредмет “Проблема”

 § 2. Проблемная ситуация и законы тождества и противоречия в формальной логике

§ 3. О существовании многих логик: о различии формальной, диалектической и содержательно-генетической логик.

§ 4. Проблемная ситуация и проблема как взаимосвязь мышления, коммуникации, действия

 § 5. Представление о категориях. Категориальная фиксация. Обнаружение проблемы

          Типология проблем и важнейшие мыследеятельностные составляющие технологии проблематизации

§ 6. Антропологическое представление о проблематизации

___________________

Для философствующих конфликтологов

Конфликтология и  конфликты