* * *
Рефлексия ёжика
Храмова Е.В. Кандидат политических наук, доцент кафедры конфликтологии Казанского федерального университета.
Конфликт не приходит и не уходит. Конфликт – это то, что было всегда, есть и всегда будет. С начала времён. С того самого момента, когда: «Вначале было слово!» А слово – это уже потребность в коммуникации. Вот тогда начался конфликт Его со Вселенной, со слова, с коммуникации со Вселенной. Она же не просила рождаться. Воля подтолкнула Вселенную к рождению. А воля – это всегда чей-то интерес, а интерес всегда войдёт в соприкосновение с иным интересом и… Мы перед конфликтом.
Вся история человечества – это история развития конфликта. Или история развития через конфликт. Потому, что если нет конфликта, то и развития нет. Но не будем к словам придираться. Хотя… именно это, зачастую, и становится основой конфликта. Плюс – эмоции. В сумме – коммунальный конфликт. В российских реалиях «коммуналка» органически вписана в подсознание и, я бы сказала, генетически. Общество, выросшее из патриархальной семьи, подростковый период свой проходило в коммунальных квартирах и общежитиях учебных заведений и предприятий. Поэтому теперь, когда пришло время повзрослевшего общества воспитывать новые поколения в «индивидуальном жилье», оно вкладывает в собственное потомство «коммуналку». Проявляется это очень наглядно в коммунальных конфликтах.
Коммунальный конфликт — это то, что не ведёт к конструктиву в коммуникации. Мы поднимаем иголки словно ёжики и забываем открыть брюшко. Чтобы у vis-a-vis была хоть какая-то надежда, зацепка на конструктивное развитие ситуации. Этакие неполноценные ёжики в коммунальном конфликте.
На ёжиков натолкнула меня рефлексия под иголками. Я приехала на курс раскладывать себя изнутри по полочкам. И душу, и тело. С телом немного проще, но менее болезненно: укололи, сняли, стало хорошо. С внутренними иголками тяжелее: пока не выпустишь наружу, будут колоть. А выпустить может только профессионал. И тут как-то всё сошлось: иголки на голове и в голове тоже иголки. Ёжик внешний и внутренний ёжик. Осознанное интеллектуальное иглоукалывание. Мазохизм?
Нет. Потребность найти точку укола, точку втыкания стимула к развитию. Потому, что был «затык»: есть практика, конфликт-консалтинг и практические результаты; параллельно мультипарадигмальность теоретического подхода. Но никак не стыкуются они в то, что Роберт Мертон назвал «средним уровнем». Методология плывет и не выплывает, иголками изнутри цепляется. Нужен специалист. Нет, не тот, что по полочкам разложит. Тот, что покажет, как он сам идет, чем владеет, во что может ввести.
Иллюзий не было. Была потребность. Потребность была удовлетворена точно по фольклорным (традиционным) установкам: «Всё новое – это хорошо забытое старое». «Выдернули» наружу Г. Щедровицкого, В. Дудченко, А. Зиновьева. Реанимировали в сознании у меня, специалиста по государственному менеджменту, управленческий подход, знания об инноватике и риск-менеджменте. Психолога и «технаря» с системным подходом, «реанимировать» не пришлось – это то, что однажды и навсегда входит в сознание, навык и практику, остается вросшей в ткани иглой, которая не колет, а о себе напоминает технологично. Технологично – это кода в нужное время, в нужном месте срабатывает.
И объяснять что такое технология почти не надо: для забивания гвоздя требуется собственно гвоздь и молоток, как орудие забивания гвоздя. Можно и кувалдой, но есть риск разнести поверхность вбивания гвоздя. Поэтому гвоздь и молоток. Это технология. Качество гвоздя и молотка, замах, сила удара могут меняться, но технология остается прежней: гвоздем по молотку. Только чтобы не по пальцам – это уже к специалисту обучаться надо. и в этот раз специалист по «выниманию иголок» рассказывал про «хорошо забытое старое». А это показатель качества специалиста: если обучающемуся кажется, что все, что ему повествует специалист – это то, что он давно знает, просто подзабыл, значит, специалист – профессионал в своем деле. «Вынимаем иголки» профессионально. И главной «иголкой» стала непонятая в юности рефлексия. Когда тебе восемнадцать и жизнь кипит, то до рефлексии ли взбалмошной студентке? Вот сейчас стало до рефлексии. И «иголка» ровно та, что вынули и «лечит».
Внутренние иголки самопознания, расшевелённые специалистом, вывели на понимание рефлексии и на сам процесс рефлексии. Казалось бы, был взят к разбору типичный организационный конфликт со всеми «прелестями» эмоциональных излишеств. А результат оказался совершенно неожиданным для меня, как для конфликтолога, потому, что, как известно, «сапожник без сапог». А тут – получилось «обуться». Как? Иголками в точки:
- Точка трудностей. Это эмоции. Научить клиента преодолевать эмоции легче, чем справиться со своими. Не всегда получается. Но механизм понят.
- Точка сложностей. Это сведение теории и практики на средний уровень. Понято – дорабатываем имеющуюся методологию под тьюторством эксперта.
- Точка инструментария. Пополнена. Идентифицированы ряд используемых техник. Например, визуализация запараллелилась со схематизацией. Но тут уж «хоть горшком, только не в печку».
Точка нового видения конфликта. Приложу карты рефлексии нескольких дней работы. Увидеть можно как из межличностного (коммунального) конфликт трансформируется в организационный.
Точка новых задач:
- ограничение коммунальных конфликтов;
- разработка технологий не втягиваемости в коммунальный конфликт;
- выстраивание эффективных производственных отношений между членами коллектива;
- разработка технологии управления межличностными конфликтами в организации;
- разработка моделей конструктивной коммуникации в конфликте.
- Точка новых проектов. Проект включает реализацию двух параллельных тем:
- эффективность кафедры – коллективный проект;
- личностное самосовершенствование – индивидуальный проект
Точка новых вопросов.
- целевые установки;
- формирование языка;
- перевод ресурса в потенциал;
- перевод деятельности от персонализации задач к персональному распределению технологий (ОКМ).
Я назвала эту работу «Рефлексией ёжика», потому, что всё ещё продолжаю рефлексию над рефлексией. Мне нравятся ощущения от её «иглоукалывания». Ощущения от иголок — стимулов к развитию. Я надеюсь, что эффект от них будет такой же, как от физического иглоукалывания – пролонгированный и дающий возможность не просто функционировать, а эффективно функционировать, функционировать в развитии как мне, так и месту, где я хотела бы продолжить работу. Месту, где я могу поделиться «вынутыми» и «поставленными» в процессе курса «иголками» с теми, кто решились назвать себя конфликтологами.
* * *
Образовательные технологии
Титова Л.Г.- доктор политических наук.
Хоть ты и Иванов-7, а дурак! (А.П.Чехов)
Давай наставления только тому, кто ищет знания, обнаружив свое невежество. (Конфуций)
Соглашаюсь целиком и полностью с мыслью о том, что звания и титулы сами по себе не делают человека ни умным, ни знающим, делают его таковым только постоянное стремление учиться. Это – в качестве предисловия.
Самоопределение. Мое собственное состояние на курсах напоминает пассажира метро: либо он идет по переходам в поисках своей ветки, либо провожает глазами удаляющийся вагон, оставшись на перроне, либо он – в кабине машиниста, либо занимает свое место в вагоне. При этом немаловажно – уступили ему место из уважения или он сам занял его.
Думаю что первое состояние – начало, первый день семинара, эклектика в восприятии материала; который в какой-то степени был знаком, в какой-то нет, и даже возникало ощущение уходящего поезда, тем более, что в какой- период решила больше не заниматься конфликтологией, так как шок от закрытия кафедры все-таки был серьезный. Пока слушала, вникала, вспоминала, стала ощущать себя в теме, хотя еще не на своем месте. Думаю, что нынешнее свое состояние воспринимаю как движение, в процессе которого может совершиться любой поворот, но пока желание продвинуться по этому пути остается достаточно серьезным.
По некоторым позициям возникал когнитивный диссонанс: мои представления о жизни и человеческих отношениях не соответствовали жесткой и, на мой взгляд, эпатажной позиции автора курса. Согласие с этой позицией стало приходить тогда, когда начала восприниматься логика автора, его представление о сущности и специфике конфликта.
Несмотря на то, что на семинаре хотела услышать о новых технологиях работы с конфликтами, увидела также технологию работы со слушателями, которая была мне интересна как преподавателю. Возник вопрос, способен ли креативно мылящий автор, создавший свою собственную методику работы с конфликтами, создать и свою собственную образовательную методику, использовать оригинальные педагогические технологии. Если методика работы на семинаре инновационна – то в чем суть этой инновации, если учесть, что весь педагогический инструментарий, использованный автором, известен и применяется в педагогической практике: наглядность, использование сети Интернет, общение он-лайн и т.д.
Здесь уместно обратиться к понимаю инноваций в образовательном процессе. Инновация – это преодоление стереотипов, инновационные технологии направлены на формирование собственной индивидуальности, развитие. Исходя из этого рассуждения — весь учебный процесс на семинаре направлен на решение этой задачи.
Исходные позиции автора были озвучены и в той или иной степени транслировались в ходе занятий:
— рассматривать конфликты можно только в контексте того культурного пространства, в котором живут потенциальные участники конфликта, их языка, национальности, религии и т.д. Российский менталитет имеет отличия от западного образа мышления. Это стремление к справедливости, преобладание духовного над материальным. Отсюда необходимость выявления российской специфики конфликтов, развития отечественной конфликтологии. Другая исходная позиция автора – исключить возможности идеализации личности и общества, где он живет. В противном случае работа с конфликтом превращается в профанацию. Автор выдвигает ряд методологических требований к слушателям:
- уметь пользоваться языком и понятийным аппаратом конфликтологии, не подменяя их психологическим и социологическим языком и понятиями, несмотря на то, что конфликтология тесно взаимодействует со всеми гуманитарными науками
- вырабатывать навыки рефлексии, анализа конфликта;
- подходить к конфликту как к явлению, совершающемуся здесь и сейчас, с проекцией в будущее.
- объективно оценивать человека и социальную ситуацию,
- исключать эмоции и оценки при анализе конфликтной ситуации, работать непосредственно с конфликтом.
Сверхзадача семинара – создать целостное представление о конфликте
в единстве мышления о конфликте, поведения в конфликте, выражения его в языке. Методологической основой семинара является мыследеятельностный подход П.Щедровицкого.
Методологические установки авторы сконцентрированы в основных принципах, которые последовательно реализовались на всех занятиях семинара:
- Открытости
- Саморазвития
- Жесткой логики
- Опоры на факты
- Результативности
- Нормативности
- Функциональности
- Обращения в будущее при объяснении настоящего
- Честности
Содержание каждого принципа получило объяснение в процессе работы семинара. В частности, принцип открытости нашел свое отражение в проведении занятия в диалоговой и полилоговой формах, возможности высказывать, критиковать, отстаивать свою позицию, использовании метода конфликтологической провокации. Результативность курса демонстрируют выпускники прошлых лет, представители политической элиты, которые так или иначе получили новый стимул к развитию и самоопределению.
Представление автора о методологических основах курса и его основные принципы сфокусировалось в конструкции, построении занятия и использовании тех или иных методов.
Структура занятия в общем плане состоит из: рефлексии, разбора домашнего задания, объяснения исторических, методологических, культурных составляющих конфликтологического знания.
Характерной особенностью семинара было то, что каждая позиция, каждый пример, рассуждение опирались на четкую систему теоретического знания, труды отечественных и зарубежных авторов, что включало сознание слушателей в мир современной конфликтологии.
Метод мини-лекций – наиболее продуктивный метод работы с аудиторией в современной школе, в условиях перенасыщения информацией. Такой метод дает возможность не перегружая занятие, сообщить ключевые положения темы и обратиться к другим формам и методам работы.
Именно на данном семинаре был продемонстрировано, что в образовательном процессе инновация – не только внедрение новых приемов и техник работы с аудиторией, с материалом, но и решение сверхзадачи: показать, что самый продуктивный способ работы с аудиторией – заложить базу самостоятельного подхода к решению конфликтов.
Семинар оставляет не только хорошее впечатление от организации, уровня теоретической подготовки и практического мастерства, но и закладывает потенциал самостоятельного управления конфликтами, возможно, появления собственных методик.
* * *
Типа «Эссе».
Лысенко С.А.- арбитражный управляющий
Что такое «Эссе»?
Можно конечно за цитировать, типа такого, Слово «эссе» пришло в русский язык из французского и исторически восходит к латинскому слову «взвешивание». Французское слово essai можно перевести словами опыт, проба, попытка, набросок, очерк.
И да, это общепринятая характеристика термина, но я хочу попробовать сделать проще, в первую очередь для себя, плюс, какая я думаю, что правильно понял, мне дана такая возможность изложить свои мысли без «терминов и понятий» руководителем курса, так сказать записать свое понимание случившегося в более простой и понятной форме.
Когда решил, что приду на курсы повышения квалификации «Социология конфликта: технологии управления конфликтами», я понимал, для себя, что окунусь во что-то новое, интересное и наверняка не простое. Люди посвящают всю свою жизнь конфликтологи, влюбляются в нее, изучают ее и делятся своими знаниями, бесценным опытом с другими, живут этим, развивают науку.
Для себя, я четко осознавал, что я человек уже с формировавшимся мнением, наверное что-то могу и, что-то получается лучше других в своей профессиональной деятельности, чему подтверждение успешно проведённые на сегодняшний день процедуры банкротств более 80-ти юридических лиц, и несколько десятков физических лиц (арбитражные управляющие публичные люди, факты их деятельности поверяются очень просто, забив их Ф.И.О. в поисковиках), но только как говорится я смог это «здесь и сейчас», а смогу ли я быть профессионалом в дальнейшем?
Ведь моя профессиональная деятельной имеет знания в одной области, а современный мир сложен и неоднозначен. И в своей профессиональной деятельности я имею каждодневные конфликты, и без них ни как. И как быть?
Не контролируемо участвовать или возглавить их?! …..
Я пришел к Цой Л.Н., сам осознано, не по направлению, не для дежурной галочки, четко понимая, что за рабочую неделю я смогу только, познакомится с конфликтологией, но мне нужно на сегодняшний день понять, как управляем конфликт и можно ли его контролировать?
А оказывается, что конфликт это естественно и его можно и нужно контролировать, и многое что раньше казалось конфликтом, не является таковым.
Я действительно рад, что я отложил свои важные дела и стал частью Московской школы конфликтологии.
Что я взял с собой пройдя этот курс? Стал ли я конфликтологом? Жалею ли я? Однозначно нет, я не стал конфликтологом, но я точно не жалею, и я однозначно в плюсе, я «заразился бактерией» науки конфликтология, которая будет во мне размножатся, мне хочется читать рекомендуемую литературу, мне интересно изучать конфликтологию дальше, я уже получил многое, что раньше не знал, я смотрю на себя со стороны и замечаю, что я стараюсь видеть с разных сторон любую ситуацию касаемо меня и мое окружение, моя реакция совершенно другая чем была неделю назад, я стараюсь применять полученные знания и когда это получается — мне в «кайф».
Подведя итоги, я понял, что получил в первую очередь бесценное общение, личное знакомство, новые знания для себя и уже на сегодняшний день я начал пробовать использовать методы конфликтологии на работе и в быту, что однозначно позволит минимизировать острые конфликты в моем окружении (семья, рабочий коллектив), а главное — я получил вектор саморазвития, в интересном и в нужном для меня направлении.
У меня появились новые «книжные полочки» в голове, которые я заполню интересной и нужной для меня и библиотекой под названием «Наука конфликтология».
* * *
Конфликты в жизни и в профессиональной деятельности
Кузнецова Н.- канд. философ. наук.
Конфликты существуют с момента появления человека, они неизбежны в настоящем и будущем, опыт решения конфликтов в прошлом (как деструктивный, так и положительный), почему-то не учитывают в своей практической работе ни руководители, ни отдельные личности (в данном случае это относится ко мне). Несмотря на свой жизненный опыт в основном опыт педагогической деятельности, я вновь и вновь, совершаю непозволительную ошибку двигаясь по определенной стереотипной схеме, позволяя себе включаться в те конфликтные ситуации. Итогом конфликтного взаимодействия вместо позиции «выигрыш-выигрыш» для обеих сторон включенных в конфликт, для меня становится «уход из конфликта», либо нейтральный результат.
Как педагог, я сталкиваюсь с конфликтами разного рода – в основном это были конфликты на кафедре (в микро-коллективе) на межличностном уровне (Руководитель – Я (подчиненная), реже – межличностные конфликты с коллегами коммунального свойства, и практически редко включаюсь в конфликты с обучаемыми (студентами) Хотя как метод конфликтное взаимодействие в подаче материала, обсуждение ряда тем курса – является для меня востребованным, поскольку я предпочитаю диалоговую форму чтения лекций, с учетом специфики аудитории ( состав лекционной аудитории как правило 80-150 чел). Несколько слов о моей преподавательской практике: чтение курсов «Философия», реже «Политология», «Социология» (общий теоретический курс), курс «Конфликтология в социальной работе» (судя по рабочей программе(обязательной для лектора) теоретизирован, с включением отдельных инновационных методик: игр, разбор жизненных ситуаций работы социального работника с клиентом и проч.). Несмотря на мой возраст, я за последние пять лет постоянно училась: курсы по психодиагностике в обучении (ГСИ) и др. При этом, обсуждая с коллегами итоги и новизну пройденных курсов, мы отмечали, что ни я ни мои коллеги мало что нового применили в своей лекционной практике.
Ситуация в системе образования такова: что можно констатировать факт: сегодня во многих гуманитарных вузах Москвы (по регионам не берусь судить, только по данным статистики) ряд учебных курсов (с точки зрения содержания и методики подачи материала) теряют свою актуальность и востребованность среди молодежи. Результаты набора абитуриентов на первый курс вузов — невысоки.
Для себя поставив задачу повысить свою конфликтологическую компетентность (профессиональное изучение конфликтов), я реализовала свою давнюю мечту, поступив на учебу в качестве стажера в Московскую школу конфликтологии на авторский курс Любовь Николаевны Цой. В качестве перспективной задачи поставила задачу (мне было дано задание) – разработать проект рабочей программы «Организационный конфликт-менеджмент» (для студентов-магистрантов, слушателей ДПО) на основе инновационных технологий организационного конфликт-менеджмента, которые, как я убедилась в процессе обучения на курсах Московской школы конфликтологии, реально работают как в работе с управленцами, так и в педагогическом процессе.
Новое видение конфликтов.
Эмпирический материал, касающийся реальных жизненных конфликтов (примеры разбора конкретных конфликтных ситуаций участников семинара в семье, в организации (на кафедре), включая внутриличностный конфликт), диагностика конфликтных ситуаций с выходом их решения на будущее для меня оказалось важным. В недавнем прошлом я сама находилась не в эпицентре, а на периферии межличностных конфликтов на кафедре с хроническим противостоянием. Если бы я имела ранее эти знания, то я смогла выйти из своего конфликта без существенного ущерба, сделать это — красиво!
Межличностные конфликты на 75 – 80% порождаются столкновением материальных интересов отдельных субъектов (на кафедрах в вузах материальный интерес проявляется в виде премий, доплат, грантов), хотя внешне это проявляется как несовпадение характеров, личных симпатий реже моральных ценностей, так как, реагируя на ситуацию, человек действует в соответствии со своими взглядами и особенностями характера, и разные люди в одинаковых ситуациях ведут себя по-разному. Этот тип конфликтов, судя по моему личному опыту и опыту друзей, самый распространённый и связан с ограниченностью финансовых ресурсов вуза (низкая заработная плата, «несправедливое» распределение фонда компенсирующих и стимулирующих надбавок). Для администрации вуза (кафедр) такие конфликты представляют наибольшую трудность, потому что все их действия независимо от того, имеют они отношение к конфликту или нет, в первую очередь будут рассматриваться через фокус данного конфликта. Каждый из преподавателей считает, что если ресурсы ограничены, то он должен убедить вышестоящее начальство выделить их именно ему, а не другому члену педагогического коллектива, таким образом создается ситуация недобросовестной конкуренции, слухов и т.д.
Очень интересна модель семи теоретических выходов из конфликта, ею воспользуюсь обязательно при рассмотрении конфликтов и не только в учебном процессе. В процессе обучения осознаю, что уровни, формы проявления конфликтов, на разных уровнях, мною отработаны.
Знания, умения и навыки составления картографии конфликта изложенные системно с использованием упражнения, ранее я лишь частично использовала, читая теоретический курс «Конфликтология». Но только сейчас, обучаясь на курсе, я осознала, что картографию надо составлять для любой конфликтной ситуации, возникающей в семье, на работе и др.
Ресурсы, используемые в конфликтных взаимодействиях – много значат, от них зависит направление развития конфликта. В силу своих стереотипов, в всегда считала, что мой образовательный, интеллектуальный, исследовательский ресурс всегда будет «работать на меня» в любом конфликте. Ан нет, инновационный ресурс, информационный – недооценила. Поэтому разрабатывать новые курсы должна, если на рынке образовательных услуг остаться хочу.
Что я освоила новое?
Метод конструктивных и деструктивных коммуникаций в конфликтной ситуации; навыков разрыва деструктивной коммуникации пока нет (буду с нетерпением ожидать конфликтной ситуации, в которую я, обучившись, боюсь, что уже реально не попаду).
Механизм формирования обиды позволил мне прочувствовать заново ту ситуацию конфликта, в котором я находилась полгода назад, теперь поняла, что пострадали от моей обиды самые близкие мне люди и я сама, себя жалея. (Больной человек – обидчивый человек).
Методически этапы развития конфликтной ситуации от ее зарождения, созревания, выжидания, столкновения и развития мною проработаны (в проекте РП «Организационный конфликтменеджмент» этой теме я отвела четырехчасовое практическое занятие).
Алгоритм построения коммуникаций в конфликтной ситуации чувствую, что проработан. Дистанция как метод упорядочения конфликта меня заинтересовал, поскольку на дистанцию в конфликте ранее я не обращала особого внимания, интуитивно стараясь держаться подальше от коммунальных конфликтов; оказывается, что, рассматривая дистанцию как конструкт можно эффективнее строить коммуникации.
В процессе работы на семинаре мое восприятие менялось, я обрела возможность возвыситься над ситуацией конфликта, относясь к нему как к рабочей ситуации, появилось желание применить к ней техники, многомерное описание конфликтной ситуации, на мой взгляд – одна из техник, которую я, освоив, и буду применять на практике.
Атрибутивные свойства конфликта и социальные инновации. Речь идет о социальных инновациях, об инновациях в том числе и в учебном процессе, об инновационных играх, которые надо будет включать в учебные программы курсов. Сопротивления изменениям всегда были, включая учебный процесс со стороны части педагогического сообщества; это проявляется на уровне Министерства образования РФ, администрации вузов.
Сущность манипуляции, механизм манипуляции используется, поэтому для меня значимы технологии (приемы) противодействия манипуляторам, знание принципов противодействия манипуляции (распознании, открытости…).
Системно-деятельностный подход, разработанный Щедровицким Г.П.. Управление конфликтом в инновационной деятельности организации – в поиске ресурсов для разрешения новых проблем и задач в ходе реализации проекта. Связь между инновациями, конфликтами, ситуацией неопределенности, в которой оказывается организация, специалист, реализующие инновационные проекты раскрыта; поскольку конструктивные конфликты являются неотъемлемым элементом инноваций.
Схематизация конфликта как инструмент конфликтолога доступен в силу своей уникальности для описания и системного анализа любого конфликта, использовалась мною в учебном процессе ранее, эпизодически.
Приступив к обучению, включившись в процесс, я испытала некоторый стресс, поскольку пришлось и мыслить, и осознавать новизну обсуждаемого материала. Но, вот с методиками повышения стрессоустойчивости я знакома, поскольку в учебном процессе в свое время я использовала практически все, с чем мы знакомились на лекции, за исключением медитации, плавания. С методами песочной терапии знакома: частично изучала эту методику в рамках работы с социальными работниками.
Все, что связано с рефлексий наиболее для меня актуально, но не все концептуально проработано. Мышление формируется в коммуникации. Осознаю то, что должна проработать методологическое рефлексирование, требуется серьезная работа и изучение работ специалистов.
Тема «Токсичные родители», которую мы проработали позволяет мне во многом пересмотреть взгляды на взаимоотношение родителей и детей, учителей и детей, вскрыть изнутри те конфликты (токсичные), от которых страдают все. Для меня знания о «токсичных родителях» важны, поскольку я иногда веду занятия со студентами-будущими педагогами начальных классов, и с ними я могу обсудить эту тему в рамках лекции.
Новые задачи. Мое задание – разработка рабочей программы по дисциплине «Организационный конфликтменеджмент».
За основу мною была взята программа курса МШК (разработана Цой Л.Н.) и тот комплекс знаний, освоенных мною в качестве стажера школы МШК в период обучения (25.02. — 01.03.2019).
Учебная программа (в объеме 72 час.) предназначена для управленцев, политических лидеров и руководителей общественных организаций, преподавателей конфликтологии, студентов и магистрантов направления (менеджеры, специалисты, управленцы, конфликтологи).
Новые методы.
Организационный конфликт-менеджмент – это органическая составляющая инновационной деятельности, а значит это профессиональная деятельность в исследовании проблематики конфликта и принципиально новый технологичный и профессиональный подход в работе с конфликтами в организации, внедряющей инновации.
Организационный конфликт-менеджмент включает в себя четыре направления:
- системные знания об инновациях, инновационном менеджменте, организации и конфликтах;
- представление о конфликтологической компетентности: профессиональные принципы и методы формирования;
- развитие стрессоустойчивых качеств;
- организационная культура.
Объектом организационного конфликтменеджмента является жизнь организации, пронизанная разнообразными «живыми конфликтами, в процессе реализации инноваций.
Предметом является идеальная модель актуализации конфликтного потенциала в процессе реализации инноваций.
- Конфликтметод
- Самодиагностика.
- Картография конфликта и другие.
- Схематизация конфликта.
Ценность учебного курса состоит в том, что каждый специалист, чья деятельность связана с инновациями и конфликтами, найдет в нем практические средства диагностики, анализа и выхода из конфликтов применительно к конкретной сфере деятельности (педагогической, управленческой и т.д.).
* * *
Практическая конфликтология как инструмент самоактуализации личности.
Внукова Л.Б.- канд. полит.наук.
Курс Конфликтменеджмент для меня, как преподавателя конфликтологии в прошлом, высвечивает разницу между теоретиком и практиком. Конфликтолог-профессионал владеет инструментами работы с практическими ситуациями, «в поле». В течении пяти дней семинара нам был дан набор инструментов и главное, что отложилось в моем сознании: правда у всех, а истину можно увидеть, лишь посмотрев с разных позиций на объект. Благодаря рефлексии, мы можем встать над ситуацией и посмотреть что нас ограничивает. Профессионал-конфликтолог обязан смотреть на конфликт глазами всех участников и владеть подходами из разных наук, чтобы различать что является конфликтом, а что нет, потому что нахождение настоящего предмета конфликта значительно приближает к его решению. Важный принцип: конфликтолог не дает советов, а влияет на мышление человека, и таким образом подводит к изменению его поведения и действий.
В рамках курса нам были даны инструменты для работы с негативными состояниями, например, обидой, а также ряд приемов для выстраивания конструктивной коммуникации. Благодаря этому, первоначальная ситуация трансформировалась и потеряла значимость за два дня работы. Мой конфликт был классифицирован группой как внутриличностный.
Благодаря мини-лекции об обиде я поняла, что это было сутью моего внутриличностного конфликта. Ситуация мною уже проработана: изменения внесены в мои установки, откорректирована модель мира и т.д. Далее, обращение к соотношению конфликт-конфликтная ситуация и стадиям конфликта, помогли сделать вывод о том, что эта ситуация была мною остановлена на предконфликтой стадии. В момент выбора, я поднялась над своими эмоциями и рационально проанализировала сценарии и последствия возможных действий (обострять/не обострять) и пришла к выводу, что мне ни с какой точки зрения не выгодно обострять. Таким образом, можно обозначить, что моя озвученная на семинаре проблема — это предконфликтная ситуация, трансформировавшаяся во внутриличностный конфликт. Рационализировав эту эмоционально негативную для меня ситуацию, я обратилась к своим профессиональным интересам, связанным с социально-политическими процессами на востоке Украины.
Второй важный для меня лично момент перекликается с первым в части работы с собою в напряженной коммуникации и связан с получением инструментов работы с негативным поведением сына-подростка. Сессия, посвященная токсичным родителям, дала мне информацию, которую я примерила к себе и нашла у себя признаки токсичного родителя. Это не первая тема, которая заставила задуматься о направлении изменений в отношениях с моим ребенком. Планирую пробовать разные новые формы своей реакции, чтобы найти ту, которая изменит поведение моего сына.
Алгоритм конструктивной коммуникации объяснил мое наблюдение почему даже при условии позитивного контакта происходит разрыв коммуникации. Когда в схеме было показано, что трижды будет прерываться коммуникация на этапах обмена информацией, аргументации или принятии решения, и каждый раз нужно опять начинать с установления контакта. Теперь буду планировать взаимодействие, учитывая эту закономерность, и буду меньше реагировать на «отвержение». Благодаря этой информации я по-другому переосознала важные острые ситуации в прошлом.
Важным наблюдением в течение семинара было осознание того, что моя ситуация не уникальна по сравнению с кейсами других участников семинара. В совершенно разных сферах просматриваются одни и те же закономерности в поведении людей. Это согласуется с моим экзистенциальным наблюдением, сделанным еще довольно давно, что природа человека по большому счету не сильно менялась со времен античной философии (а может быть и до, но нет источников). Это доказывает возможность технологичного отношения к социальным процессам, а именно конструирование желаемого будущего.
На протяжении всего обучения красной нитью проходит то, что ключевым моментом в конфликте является управление своими эмоциями. Пожалуй, это наиглавнейшее качество для Человека с большой буквы. В результате семинара я испытываю неудовлетворенность и мне хочется узнавать все больше технологических инструментов работы с собой в конфликте и с ситуацией.
До этого мною были раскрыты тезисы почему мне было интересно и полезно участвовать как личности, теперь обосную как я выросла в профессиональном плане. Я попробовала совершенно новый для себя жанр публицистического текста, не научного, где прослеживается позиция автора и его оценочное отношение:
Описание глобальных рамок для конфликта на востоке Украины для меня – это новая позиция, которую ранее я не затрагивала в своих научных работах. Задача одновременно сложная и простая. Сложная, потому что столь много следует отразить, а простая – никто не может меня «объективно» оценить. Как раз в этом и заключается ключевой момент – в позиции, которую мы выбираем в этой системе: кто мы, с кем мы и к чему стремимся. Здесь я буду не абстрактным беспристрастным ученым с претензией на истину, а изложу свое субъективное видение в меру знаний и жизненного опыта. И вывод, к которому я пришла: в современном мире обостряется конфликт между США, претендующим на роль единственного «жандарма», и всеми остальными акторами и/или коллективными игроками, желающими хотя бы в своем регионе быть лидером. Это ярчайше проявляется на уровне региональных конфликтов с участием стран, не имеющих географической близости к локализации конфликта. На мой взгляд, конфликт на востоке Украины как раз и относится к этому типу и поэтому он не уникален по своей природе с глобальной точки зрения.
Кроме того, предприняла самостоятельную попытку прописать политологические методы анализа конфликта.
Политологические методы анализа конфликта.
Мой исследовательский взгляд на гуманитарные науки в целом заключается в том, что проведение четких границ крайне затруднительно, тем не менее, предпримем попытку хотя бы их обозначить.
Применительно к конфликту в политологии обозначается правовая рамка, исходя из действующего законодательства или международного права, т.е. используется нормативно-правовой подход.
Второе. В политологии конфликтующие субъекты вероятнее всего будут представлены институтами, следовательно институциональный подход востребован исследователями.
Третье. Широко используются все социологические методы.
Четвертое. Культурологический или цивилизационный подход распространен для оправдания и/или объяснения действий каждой стороны конфликта.
Пятое. Метод кейс стади, компаративистика (сравнительная политология) позволяет описать и выделить общее и особенное для отдельного конфликта.
Шестое. Политологи рассуждают о возможных путях развития конфликта, поэтому широко используется прогнозирование, в том числе сценарное.
В заключение. Размышляя о разрешении конфликтов еще до начала семинара, сделала вывод о том, что в прошлом всегда находится то, что разделяет стороны. И только при условии того, что обе стороны желают строить совместное будущее, можно прикладывать усилия к разрешению конфликта. Московская школа конфликтологии придерживается позиции конструирования желаемого будущего для работы с конфликтом, поэтому я укрепилась в желании исследовать способы/методики конструирования совместного будущего.
* * *
Конфликтология как путь к себе
Бушмелева Ирина Валерьевна — медиатор, тренер-медиатор, руководитель направления продвижения и развития АНО «Центр медиации и права», член коллегии медиаторов при Балашихинской ТПП
С 25 февраля по 02 марта 2019 года я обучалась на курсах «Социология конфликта: технологии управления конфликтами» в ФГБНУ ФНИСЦ РАН НОЦ Московской Школы Конфликтологии Курсы вела Любовь Николаевна Цой.
Когда я пришла на занятия в первый день, то я даже предположить не могла, что меня ожидает. Не так давно я закончила магистратуру, и в памяти были еще свежи семинары и лекции, которые я посещала. И я ожидала чего-то похожего, теории, лекций, практики. Но только не такого. Самое первое действие: вспомнить свой конфликт и рассказать о нем. Я выбрала тот, который для меня был самым значимым в этот момент. Это был конфликт с отцом моих детей, с которым я развелась два года назад. Он связан с общением отца и детей. Я рассказала о нем. И сразу Любовь Николаевна предложила мне схему работы с моим конфликтом. Это был не «разбор полетов» и не поиск ответов на вопрос «Кто виноват?». Это был бросок вперед, в будущее, на 20-30 лет. Я, как на машине времени, переместилась туда и посмотрела, что там происходит. Нет, даже не так. Я переместилась не просто в будущее, я выбрала тот «временной туннель», который вел в самое желаемое и оптимальное будущее. И что же я там увидела? Там было все так, как должно было быть у моих детей с позиции максимального блага для них. Я увидела, что у детей ЕСТЬ ОТЕЦ. Он не особо изменился по своим личным качествам, но он был, и взрослые мои дети общались с ним и со мной, как с родителями, равными, почитаемыми, принимаемыми полностью такими, как мы есть. От такого резкого перемещения и контраста мне даже стало нехорошо, как от резкого подъема на скоростном лифте. Контраст с реальностью был разительный. И до конца первого дня меня не просто не покидало, у меня нарастало чувство вины, что же такое твориться в моей жизни. Из-за света истинной нормы в отношениях людей, идущего из будущего, настоящее как в театре теней, при резком освещении, приобретало уродливые и скаженные черты. Видно было каждый изъян и каждую погрешность. Я ушла расстроенная и долго дома приходила в себя. На следующий же день стали происходить интересные вещи. Болото, липкое тухлое грязно-зеленое болото, в котором я находилась и не могла дышать, в котором я барахталась и не видела пути, стало вдруг расступаться. Я поняла, что меня плавно выносит вверх, я зависаю над ним и вижу его уже не как грязь, боль и безвыходность, а как конкретный ограниченный объем информации. В нем есть все о моем конфликте, и это просто информация. А я, находясь снаружи, могу работать с ним, могу отфильтровать, отчистить, структурировать, разложить по полочкам, выявить связи и … переформатировать. Заменить деструктивные конструкции на конструктивные. Исправить форму. Добавить содержание. Смазать, настроить и полететь, поехать, поплыть в будущее по нужному «временному туннелю». И я здесь и техник, и капитан. Так сказать, «здесь все от меня зависит». И это было круто. Потом я поняла, что работа с любым конфликтом требует именно этого: эмоциональной невовлеченности, нейтральности и технологичности. Конфликт, выход из него, нужно конструировать, ведь предвидеть возможно лишь то, что конструируем мы сами. Важно также сменить, расширить рамку, подняться над конфликтом. Тогда появиться «воздух» для дыхания и работы сознания, ведь в конфликте сознание заблокировано. В более широком пространстве раскроются новые смыслы, взаимосвязи, переосмысляться цели и появятся новые возможности.
А дальше началась проработка теории и наполнение увиденного ориентированного в будущее процесса конкретными технологиями и техниками.
Я построила картографию своего конфликта, в которой разложила все «по полочкам». Я «полетала» вокруг своего конфликта на вертолете, рассматривая его с разных сторон, приближаясь или удаляясь от него. И получался многомерный взгляд на ситуацию, который позволил попробовать понять позиции и взгляды других участников конфликта. Я разработала схему, наглядно передающую конфликт и перешла к подбору подходящей литературы. Вот тут я просто «закопалась», пытаясь найти литературу не просто про семью со своими конфликтами, а про конфликты в уже распавшейся семье. Вот тут я увидела существенный пробел. Есть книги про межличностные конфликты и их разрешение. Но про конфликт в семье в стадии после развода, да еще и через несколько лет я нашла очень мало. А книг, наполненных техниками, совсем не нашла. И это, как ни странно, порадовало меня. Это же ниша! Это то, что надо заполнить! Это болезненная, неприятная тема, тяжелый процесс, когда конфликтная ситуация уже обострена максимально, требует грамотного профессионального подхода и текстового отражения. Это очень вдохновляет. Ведь пройдя самостоятельно весь этот тяжелый путь, ты уже будешь знать и уметь, как провести по нему других. Как сделать так, чтобы конфликт не дошел до «точки кипения», «точки невозврата».
Еще одно, что я считаю очень важным, это взгляд на конфликт как явление, которое не является негативным. Я всегда считала конфликт двигателем развития, и убедилась в этом опять. Мне никогда не нравились призывы организовать бесконфликтную среду. Страшно представить, что будет происходить в этой среде. Вероятно, развития там не будет совсем, а будет застой и регресс. Конфликты нужны, но они ведь тоже бывают разные. Коммунальные конфликты деструктивны. Естественно развивающий конфликт разрушителен по своей сути. Конфликт, способствующий развитию — конструктивный управляемый конфликт. И тут важно знать, как в самом начале, в зарождении конфликта, направить его в нужное русло. Для этого мы рассматривали модели деструктивной и конструктивной коммуникации. Деструктивная модель — это то, как делать не надо. Я отследила, что я частенько взаимодействую именно по такой схеме. Альтернативна модель коммуникации — конструктивная. Она предполагает реакцию на провокативный вопрос: присоединение к факту, возврат к факту и углубление. Отработку этой модели я делала на примере достаточно частой ситуации в семье: вопросе о том, сколько же маме можно учиться? Ответ, который получился у меня по схеме конструктивной коммуникации, был вскоре воспроизведен на практике. Правда, в немного адаптированном под конкретику варианте. И успешно! Работающая живая техника. Также я отметила для себя, что при построении конструктивной коммуникации важно установить первичный доверительный контакт. Иначе все пойдет не так.
Потом мы разбирались с обидой. Это больная и болезненная тема для многих. Можно жить с обидой годами, да что там, десятилетия. Я поняла, что для реализации моего личного проекта, разобраться с обидой очень важно. Ведь если я буду обижаться, то где же тут нейтральность? Тогда я не смогу быть мыслящей и простаивающей свое будущее. Я буду скатываться в месть. При работе с обидой мне было достаточно осознать, что это такое. Во-первых, обидчивые люди — манипуляторы. Обида — это психологическое насилие. Когда человек обижается, он не только пытается управлять окружающими, он еще внутрь себя мощный энергетический блок. Место обиды — в голове самого человека, и он в состоянии САМ выбирать свою реакцию. Я рефлексивно отследила в себе этот процесс: идет негативный стимул извне, он распознается и, — щелк: пошла непрофессиональная реакция. А можно сделать другой «щелк» и отправиться в другое будущее. Каждый выбирает по себе. Вот она, рефлексия, которая помогает выигрывать!
При работе с темой «Манипуляции» я со всех сторон посмотрела на это явление. Манипуляторами бывают все. И манипуляции бывают разные. Есть ситуации, когда без манипуляций не обойтись. С другой стороны, постоянная и зачастую не осознаваемая манипуляция — это конфликт с самим собой. Он не доверяет себе и испытывает страх перед близкими отношениями, он беспомощен. Как же эта картина подходит к отцу моих детей. Я сопоставила это и многое встало на свои места. Исчез страх перед его действиями. Я поняла — он ждет реакцию. Я стала видеть ее. То, что становится понятным, перестает пугать и напрягать. Понимаешь, что с этим следует делать. С одной стороны, начинать надо с работы с собой. С другой стороны, манипулятор имеет слабое место: он боится разоблачения, своих истинных чувств, боится потерять власть. Поэтому, применяя алгоритм: распознать — поставить об этом вопрос -сообщить о невозможности такого общения, мы получим нужный нам результат: противодействие. Так и буду действовать теперь с манипуляторами.
Отличная проработка токсичных эмоций получается, если пользоваться схемой нормирования по одной эмоции. Терпение понадобится в запущенных ситуациях.
Для меня в условиях работы со сложным, собственным конфликтом существенна и важна была информация о работе со стрессом. И тут опять открытие: стресс — это не то, что со мной случилось, а то, как я это воспринимаю. Опять же, все зависит от осознанного настроя.
В предпоследний день занятий я начала видеть свою ситуацию настолько четко, что меня потянуло схематизировать ее. Я нарисовала 6 или семь схем и по виденью в настоящем, и по развитию в ожидаемое будущее. Неприятная на первый взгляд новость о действиях отца детей обрела новый смысл: я поняла, что это не беда, потеря или неприятность, а возможность для развития ситуации в нужном мне направлении, опорная точка в моем стратегически выверенном плане.
В результате всей проделанной мной работы произошла трансформация моего сознания. Я в первую очередь начала лучше понимать себя, отслеживать свои реакции. Я увидела новый смысл, новую возможность в своей ситуации и поняла, что ее можно разрешить. Самой!
* * *
Методологические зарисовки после курса.
Цой Л.Н.
Это были седьмые курсы повышения квалификации в Федеральном научно-исследовательском социологическом центре Российской академии наук, (ФНИСЦ РАН) по теме «Социология конфликта: технологии управления конфликтами».
Каждые курсы уникальны тем, что слушатели выдвигают на первый план разные конфликтологические темы, которые связаны с их деятельностью. Курс был малочисленным, всего 6 человек, из них — два канд. наук и один доктор наук.
Чем новым запомнился этот курс?
Впервые встретила преподавателя конфликтологии вуза, теоретика и практика в одном лице, да еще и опирающегося на методологию ГП.Щедровицкого. Схемотехника ожила. (г. Казань)
Впервые встретила преподавателей вузов, которые сознательно и осознанно хотят разработать курс «Организационный конфликт-менеджмент» на методологии Московской школы конфликтологии. Новые преподаватели-конфликтологи могут появиться в российских вузах. (г. Ярославль, г. Москва)
Впервые начали технологично осмыслять темы: «конфликтологическое консультирование», «смысл и суть презентаций», «позиция конфликтолога нового типа», «схемотехника, как инструмент конфликтолога», «язык конфликтолога», «проектирование конфликта через онтологию», «будущее в конфликте», геополитический контекст региональных и межгосударственных конфликтов. Появляются новые темы, что указывает на развитие учебной дисциплины ОКМ.
Впервые зафиксировали новую тему для конфликтологов – конфликты после развода и конфликтологическая помощь не полной семье. (г.Москва)
Впервые поставлен вопрос о политологических методах в контексте развития конфликтологии в России. (г.Ростов на Дону).
Конфликтологическая сеть в России формируется на основании содержания реальных проблем в развитии отечественной конфликтологии. Готовимся к Третьему конфликтологическому форуму (Ростов на Дону, декабрь 2019 г.).
______________
Список лиц, окончивших курсы повышения квалификации ФНИСЦ РАН и Московской Школе Конфликтологии с 02 февраля по 02 марта 2019г. Седьмой выпуск.