Философская рефлексия кризиса западноевропейской цивилизации и её отношение к текущему моменту
В какой момент родилось обещание рукотворного рая (или хотя бы «правильного», «приемлемого» порядка) на земле вместо естественно складывающегося общежития людей? И когда и как появились те, кто обещает, а соответственно и призывает приняться за его построение, оплатив этот процесс конкретными человеческими жертвами религиозных, межгосударственных, гражданских войн или «стихийных» социальных неурядиц на пути к «должному» общественному состоянию? И. Валитов утверждает (И. Валитов, Т. Сергейцев «Запад и войны», zinoviev.info, 25.02.2015; И. Валитов, «Выйти из демократии», журнал «Однако», №3 (112), 2012): ещё в XIII веке во Флоренции «старшие дома» городской знати заняли позицию «по ту сторону» и государства, и общества, утвердив позицию внешнего, искусственно технического отношения как к тому, так и к другому. Говоря языком сегодняшнего дня, они хотели бы управлять и тем и другим и соотношением того и другого. Развёрнутый анализ формирования такой позиции, её олигархических характеристик, не связанных ни с каким промышленным капитализмом, а только и исключительно — с чисто финансовыми рычагами, можно найти также у Л. Ларуша (Ларуш Л., «Физическая экономика/Шиллеровский институт науки и культуры»; пер. с англ. и подгот. к изд. выполняли: Возница В.А. и др. — М.: Научная книга, 1997).
История показала, что такая деятельность управления неустойчива, создаёт кризис в том смысле, как мы понимаем его в рамках настоящего рассуждения, и неизбежно однажды выходит наружу. Тогда потери, созданные финансовым управлением, должны сгореть в огне гражданской войны, государство должно быть разрушено беззаконием, а общество — безвластием и насилием. У всего этого есть публичное оправдание, формулируемое перестраивающейся управленческой верхушкой. Это оправдание становится основой революционного мышления, ведущего к войне.
Апология государства, противостоящая революционному мышлению, весьма обширна, но достаточно указать две её главные вехи, до и после Христа соответственно, чтобы составить представление о границах существования классического государства, за которыми начинается его кризис или, по крайней мере, развиваются механизмы и признаки кризиса, неспособность государства выполнить свои обещания. Первая веха — «Государство» Платона, вторая — «Левиафан» Гоббса. Платон изгонял поэтов и видел в этом главный залог государственной стабильности: править должно знание, а не фантазии. Государство Платона обещало, охраняло и создавало тем самым общее благо. Государство Гоббса должно было закончить и предотвратить войну всех против всех, которую олицетворяла для автора английская революция. Гоббс оставлял гражданам свободу исповедать любые взгляды во «внутреннем», «частном» пространстве, но в чисто римском духе требовал публично исполнять культ официальной религии, каковой на тот момент было уже порядком разложившееся до английской версии протестантизма — англиканства — западноевропейское посткатолическое христианство. Английская борьба против революционного мышления была продолжена Эдмундом Берком, мыслителем-практиком, влиятельным политиком уже XVIII века. Читающая публика знает об этом персонаже из популярного журнала «Огонёк» (№7 от 23.02.2015), где автор статьи о Берке Дмитрий Косырев связывает его с именами наших философов Н. Бердяева и А. Зиновьева как существенно антиреволюционных, консервативных мыслителей. Справедливо связывает — к этому мы ещё вернёмся. Главное, что начиная с XVIII столетия и по сию пору идеологи используют возникшую в Новое время науку для дальнейшего и полного уничтожения христианства, научно обосновывая идею власти и сверхвласти, то есть надгосударственной и надобщественной позиции, имеющей возможности использовать общемировой социум и владеющей спусковыми крючками революционного мышления и гражданских войн в общемировом масштабе. Вехой этого исторического перехода является фигура Карла Маркса. В этом его актуальность и сегодня.
1. Философская рефлексия кризиса западноевропейской цивилизации и её отношение к текущему моменту
2. Маркс как революционер: учреждение и обоснование инстанции социальной инженерии, альтернатива которой — самоопределение и персонализм
3. Кризис науки как главный элемент западноевропейского кризиса: идеология натурализма и неограниченное распространение субъективизма
4. Западный кризис в анализе западных постмарксистов: М. Хайдеггер, Ф. Ницше, О. Шпенглер, Г. Гессе
5. Русская культура и цивилизация в обмене и конкуренции с западным миром — современная ситуация и её исторические предпосылки
6. Русская рецепция западной культуры и цивилизационных устоев
7. Русский социальный проект, русская трагедия, русский постмарксизм, русская философия
8. Судьба России
__________
РУССКАЯ ФИЛОСОФИЯ — НОВЫЙ ВЗГЛЯД НА КОНФЛИКТОЛОГИЮ В РОССИИ