Никогда не любил доказывать общее, опираясь на частное. Как социолог всегда страшно раздражался, когда для подтверждения какого-то весьма обобщающего тезиса кто-то начинал рассказывать истории в стиле «а вот у меня был случай». Все это, имхо, весьма не социологично. Выдвинуть гипотезу о социальной реальности на основе своего уникального субъективного опыта еще можно, но перевести ее в разряд объективного описания можно только обобщив множество отдельных уникальных опытов.
Но сегодня я не могу не рассказать о двух совершенно отдельных и не претендующих на обобщения судьбах. Они для меня довольно чувствительны в личном плане и серьезно затрудняют попытки беспристрастного анализа украинских событий. Хотя я уже не уверен, что об Украине сейчас вообще можно рассуждать беспристрастно и спокойно…
История первая.
Был у меня институтский друг Е.П. Вообще первый друг еще с абитуры, 3 года в одной комнате в общаге жили. Это вообще-то больше, чем пуд соли съесть. Е.П. – молдаванин, последние два курса заканчивал в киевском филиале физтеха, там же остался после института, там же в Киеве защитил диссертацию, там же увлекся яхтенным спортом, ходил в две кругосветки, причем во вторую шкипером (это без всяких дежурных преувеличений, круто) и уже под украинским флагом. После распада СССР жил на несколько домов – киевский офис, полдома в Англии, дом и семья в Воронеже. Такой вот типичный космополит и гражданин мира. Надо сказать, после института мы c ним виделись весьма нечасто (редкие встречи однокурсников по юбилейным поводам и все). Но фейсбук давал представление о том, что интересовало старинного друга: сетевая активность Е.П. была весьма умеренной, посвящена почти исключительно яхтам и не давала никакого повода в подозрениях на политический радикализм. Но последнее время бизнес (фирма в Крыму), похоже, не очень ладился, а в прошлом году, судя по косвенным данным, и в семье какой-то надлом произошел. И вот осенью у Е.П. начал меняться тон и интенсивность его сетевой жизни. А сразу после начала Майдана произошло вообще неожиданное. Человек в общем уже не молодой решил уйти в революцию. Публично заявил на странице Facebook, что всё, хватит терпеть, наконец-то народ вышел на площадь, чтобы стать свободным, а свободу просто так никто не дает, за нее надо сражаться и т.д. и т.п.. Взял и уехал в Киев прямо на Майдан. Далее фильм жизни Е.П. стал крутиться в 10 раз быстрее. Уже через неделю протестного бытия он вышел на режим 7-8 постов в день, не считая комментов, причем содержание посланий становилось все более радикальным. Через две недели майданной возгонки он уже каждый пост стал заканчивать словами «Слава Украине!» и предупредил всех «российских друзей», что «за любые поползновения и издевательства в адрес украинцев и Украины — вечный бан, и я вас больше не знаю». Чем уж их там поили и кормили, какими пирожками, но еще через неделю (к середине декабря) человек дошел до слов (публичных!): «Русский – убейся об стену!», «Мудак! Я встречу тебя пулей», «Мой АК смазан, ухожен и на страже», «Ненавижу!», «Да, у меня святое 5 магазинов к АК».
Вообще, многие хорошо знающие Е.П. поначалу даже подумали, что придуривается, и пытались полушутя успокоить мятущуюся душу. Трудно было поверить, что всего за три недели можно пройти путь от светлого революционного подъема до откровенной ненависти и ярости. Однако дальнейшая риторика подтвердила необратимость процесса, пошли ссоры, удаления из друзей, Е.П. уже воевал не только в сети, но и в «реале» (и даже, судя по одному сообщению, был немного ранен).
Последние сообщения (цитирую).
«И вот у меня есть АК. С 6-ю магазинами и цинком патронов. Я не думаю о прошлом и меня не беспокоит будущее. У меня есть основа моего существования на несколько часов. Сколько я прихвачу с собой в ближнем бою захватчиков? Я не знаю. Может меня снайпер уложит до того, как я успею сделать первый выстрел. Но я знаю, что ребята за моей спиной снимут для начала снайпера, а потом пойдут в атаку. …
Я буду летать и каркать смерть всем врагам, как летает душа моряка над морем. Пощады не будет. Я буду волной приходить в их сны и смывать их в Тартар. В ад кромешный. И нет такой силы, которая могла бы меня остановить. Ибо я дух вечный, летящий над сущим».
Вот так красиво. И, кстати, я верю Е.П.. Он не остановится. Хотя для меня он уже погиб.
История вторая.
Есть у меня друг – К.В. В аспирантуре ИС РАН учились вместе. Вместе начинали ЦИРКОН и делали первые исследования. Потом аспирантура закончилась, К.В. уехал к себе на Украину, в один из приморских городов Новороссии. Защитил диссертацию, стал уважаемым специалистом, преподавателем, открыл собственный социологический центр, проводил разные исследования на Украине и в других появившихся к тому времени новых государствах. Вообще добрейший души человек, всегда радушно принимал коллег из России, Беларуси, Молдовы, выступал за сотрудничество и союзнические отношения наших стран. К.В. никогда не чурался и публицистики, борясь с медленно наступающим националистическим радикализмом и возражая против грубой украинизации русскоязычной части Украины (К.В. – русский человек, но украинский язык знает в совершенстве). С какого-то момента он стал чувствовать на себе неприязнь и даже травлю со стороны послушного киевским властям начальства университета, которые появились после первой оранжевой революции. Надо сказать, что последующие видимые смены власти в Киеве не сказывались на реальной практике вузовского образования. Дело закончилось тем, что осенью, прямо перед Майданом друга из университета все же выдавили, фактически оставив без работы. Человеку вообще-то пару лет до пенсии осталось, престарелые родственники на попечении, но он собрался, устроился на работу в другой вуз, ищет дополнительный заработок, продолжает активную публицистическую деятельность. И тут февральская революция.
Три дня назад пришло письмо (это личное, воспроизвожу с сокращениями).
« …если есть возможность — помоги мне. Понятно в Москве нет места, если есть у тебя связи в провинции, может, поможешь переехать. Вопрос выживания, спасения. Угрозы реальные. Помоги».
Естественно, мы сразу же нашли и временное жилье и временную работу, но все равно вопрос в целом открытый. Вчера К.В. написал, что все-таки не может бросить родных, и пока должен остаться на Украине. Хотя, видно, ему сейчас очень непросто.
Вот такие две истории. Конечно, это все отдельные частные судьбы двух моих хороших знакомых, волею всемирной Истории оказавшиеся такими разными. Один, будучи формально гражданином России, но с «европейской» идентичностью, уехал из России участвовать в украинской революции, другой, являясь гражданином Украины, но русский по духу, вынужден теперь по последствиям этой революции просить убежище в России.
Есть такая древняя восточная мудрость «И в капле воды отражается мир». И в этих двух «каплях» — судьбах тоже отражается история. Конечно, нельзя по единичным кейсам делать обобщения. Не социологично. Но теперь, чтобы ни говорили в разных сетях и прочих массмедиа про ложь и правду, мне будет трудно поверить и в мирный протест Майдана и в послереволюционный национальный мир на Украине. Перед моими глазами будут стоять два моих друга.
Повторяю, не хочу делать какие-то обобщения и тем более практические выводы. Но, похоже, надо срочно и усиленно думать о том, как сделать возможным реализацию своей идентичности многим таким людям без взаимного насилия и взаимного уничтожения. По всей видимости, для этого есть только один выход – дать возможность мирно разделиться. Или лучше сказать, дать возможность СОЕДИНИТЬСЯ людям с близкой идентичностью. И возможно, сейчас самое важное поле для сотрудничества двух стран – обеспечение соответствующего ВСТРЕЧНОГО ТРАНСФЕРА.
(Конфликтология)